Снова и снова я пытался подобрать выражения для благодарности, которую к Вам испытываю, но тщетно. Словами ее не выразить. Своим именем Вы поручились за мои действия. Своим авторитетом Вы пристыдили сплетников и заставили их замолчать. Мое сердце чувствовало, что Вы хотите мне помочь, и часто, очень часто это вело меня вперед, когда становилось трудно.
К сожалению, мое письмо несет не только хорошие новости – я был вынужден списать Йохансена на берег. С самого начала его поведение на борту вызывало все что угодно, кроме удовольствия. Как-то зимой он отказался выполнять приказы, и на этом основании я был вынужден исключить его из числа участников южной партии. Естественно, это только усугубило ситуацию. Когда мы вернулись, он напился, стал затевать ссоры с другими участниками экспедиции и мешать их работе. Чтобы сохранить спокойствие на борту, мне пришлось списать его на берег.
К сожалению, мое письмо несет не только хорошие новости – я был вынужден списать Йохансена на берег. С самого начала его поведение на борту вызывало все что угодно, кроме удовольствия. Как-то зимой он отказался выполнять приказы, и на этом основании я был вынужден исключить его из числа участников южной партии. Естественно, это только усугубило ситуацию. Когда мы вернулись, он напился, стал затевать ссоры с другими участниками экспедиции и мешать их работе. Чтобы сохранить спокойствие на борту, мне пришлось списать его на берег.
Все это было правдой, двусмысленным являлся только момент с неудачным выходом на полюс. Амундсен боялся неодобрения Нансена и хотел первым представить свою версию.
Йохансен в любом случае намеревался вернуться домой. Амундсен передал ему деньги на проезд, и тот покинул Хобарт на грузовом корабле, оказавшись в Норвегии в середине июня, снова меланхоличный и подавленный.
Амундсен направил телеграмму президенту Норвежского географического общества, в которой сообщил о том, что Йохансен отослан домой из-за бунта. Он должен быть исключен из официальных празднований, а его прибытие должно остаться незамеченным. Всю эту историю следовало замять. Амундсен не смог простить, и проступок Йохансена оказался для него фатальным.
21 марта Амундсен покинул Хобарт, отправившись на австралийский материк, чтобы провести скучный лекционный тур. Накануне «Фрам» отплыл в Буэнос-Айрес, где, благодаря финансовой помощи Дона Педро, его должны были отремонтировать и, по словам Амундсена, загрузить провизией для «настоящего путешествия» – арктического дрейфа, который должен был начаться в 1913 году.