Светлый фон

 

Итак, все сложилось как нельзя лучше. Перефразируя высказывание Шеклтона, Кэтлин и ее соотечественники предпочитали мертвого льва живому ослу. По словам журналиста того времени Ханнена Сваффера, в британской истории «не было ничего столь же драматического, за исключением смерти Нельсона в час победы». Адмиралтейство объявило, что считает Скотта и его товарищей «погибшими на поле боя». В качестве беспрецедентного жеста Кэтлин даровали титул леди Скотт, как будто ее муж при жизни был произведен в рыцарское достоинство. Лорд-мэр Лондона создал фонд для помощи родственникам погибших полярников, и британская публика отреагировала на это со своей обычной в случаях национальных бедствий горячностью. В лондонском соборе Святого Петра провели поминальную службу – и все ради одной из самых неэффективных полярных экспедиций во главе с одним из худших полярных исследователей.

Страну разбудило обращение Скотта к публике:

 

Наше крушение, конечно, вызвано внезапным наступлением плохой погоды… Я не думаю, что человеческие существа когда-нибудь еще переживали такой месяц, который пришлось вынести нам… Я не сожалею об этом путешествии, ведь оно показало, что англичане могут преодолевать трудности, помогать друг другу – и встретить смерть с беспредельной стойкостью, как и встарь.

Наше крушение, конечно, вызвано внезапным наступлением плохой погоды… Я не думаю, что человеческие существа когда-нибудь еще переживали такой месяц, который пришлось вынести нам… Я не сожалею об этом путешествии, ведь оно показало, что англичане могут преодолевать трудности, помогать друг другу – и встретить смерть с беспредельной стойкостью, как и встарь.

 

Амундсен подошел к покорению полюса как к чему-то среднему между искусством и спортом. Скотт превратил полярные исследования в героическое дело ради самого героизма. Госпожа Оутс, переживая по поводу самоубийства сына – если называть вещи своими именами, – возможно, зашла слишком далеко, когда назвала Скотта «убийцей», но совершенно очевидно, что он был в ответе за смерть своих спутников.

Для широкой публики придумали историю, будто Оутс пожертвовал собой ради своих товарищей, хотя между строк дневника Скотта прослеживается настоящая трагедия:

 

Титус Оутс [написал Скотт 11 марта] очень близок к концу… Мы обсуждали этот вопрос… он храбрый парень и понимает ситуацию, но практически просит совета. Ему ничего не могло быть сказано, лишь предложено идти дальше – сколько сможет.

Титус Оутс [написал Скотт 11 марта] очень близок к концу… Мы обсуждали этот вопрос… он храбрый парень и понимает ситуацию, но практически просит совета. Ему ничего не могло быть сказано, лишь предложено идти дальше – сколько сможет.