Белый больничный чайник вскипел и, щелкнув, отключился. Марайка заварила чай из пакетика - на всякий случай, если Анабелла передумает.

  Нет, вряд ли. Ей не до того. Глаза полузакрыты, зрачки закатились под лоб, между дрожащими веками торчат голубоватые белки. Поверх одеяла - рука, тонкая, как усохшая веточка.

  Лицо ее, как ни странно, почти не изменилось за время болезни, лишь скулы заострились да на лбу выпукло проступила поперечная, синяя вена. Которая у штангистов выступает от преодоления веса, у Анабеллы - от преодоления боли.

  Наполнив грелку теплой водой, Марайка сунула ее под одеяло ближе к животу подруги. Присела рядом на корточки.

  - Где болит? - спросила, заранее зная ответ.

  - Везде... - Анабелла помолчала, собираясь с силами. - Хочу... спать...

  - Ладно. Не буду больше тебя беспокоить. Отдыхай, Белла.