В частности, автор путает возможность самого сухопутного перехода Дежнева через Чукотку и возможность обсуждения этой идеи в свое время серьезными знатоками. Дж. Барни был таковым, что признавал, даже не соглашаясь с ним, и Ф. П. Врангель, знаток блестящий. Вот пример:
«Бурней […] прибегает к различным странным предположениям, а именно, что Дежнев […] мог вовсе не огибать Шелагского мыса. Бурней в доказательство приводит путешествие Тараса Стадухина из Колымы в Камчатку; будучи не в состоянии обойти большой Чукотский Нос, он оставил свое судно и перешел пешком через узкий перешеек на другую сторону, где построил себе судно. При нынешних сведениях о берегах Чукотской земли с большею вероятностью полагать можно, что Тарас Стадухин прошел поперек сей земли там, где залив Колючинский, вдаваясь далеко внутрь, весьма сближается с вершиною губы св. Креста, образуя довольно узкий перешеек, соединяющий гористый полуостров с западной частью Чукотской земли» [Врангель, 1948, с. 13].
«Бурней […] прибегает к различным странным предположениям, а именно, что Дежнев […] мог вовсе не огибать Шелагского мыса. Бурней в доказательство приводит путешествие Тараса Стадухина из Колымы в Камчатку; будучи не в состоянии обойти большой Чукотский Нос, он оставил свое судно и перешел пешком через узкий перешеек на другую сторону, где построил себе судно. При нынешних сведениях о берегах Чукотской земли с большею вероятностью полагать можно, что Тарас Стадухин прошел поперек сей земли там, где залив Колючинский, вдаваясь далеко внутрь, весьма сближается с вершиною губы св. Креста, образуя довольно узкий перешеек, соединяющий гористый полуостров с западной частью Чукотской земли» [Врангель, 1948, с. 13].
Мнение Барни не «абсурд», и он не «сознательный исказитель фактов»; перед нами прежняя точка зрения, отвергнутая с появлением точных карт, но о которой надо помнить, ибо поморы всегда искали волоки, и у нас с появлением этих карт появилась возможность найти реальный волок, каким они могли воспользоваться. Ни Барни, ни Врангель и Словцов (писавшие одновременно) не могли его искать, но почему этого не стал делать Шмакин? Напомню афоризм Любищева: если не хочешь, чтобы над тобой смеялись потомки, никогда не смейся над предками.
Самый для меня важный вывод из статьи В. Б. Шмакина состоит в том, что незнание истории, оказывается, столь же препятствует изучению путешествий, сколь и незнание географии. (История имеется в виду осмысливающая, а не просто перечисление имен и дат.) Беда Шмакина видится не в том, что он упустил малоизвестного Тараса Стадухина, а в отсутствии у него общей картины описываемого им процесса. Она явственно проступает, если задуматься о природе того явления, которое не дало его персонажам пройти вдоль арктического берега Чукотки. Это — льды в проливе Лонга.