— Проводи меня до дверей, — попросила Лиза.

Они поднялись еще на один пролет и остановились перед дверью Лизиной квартиры.

— Ну все, пока, — сказал Петя, забыв даже поцеловать ее, думая о том, что ему надо спускаться и как-то миновать хулиганскую компанию, по возможности незаметно. Бывало так, что после страстных объятий в парке или на лестнице, прощаясь на людях, они глядели в разные стороны и, конечно же, не целовались. Но это на людях…

— Петенька! — громко прошептала Лиза, прижимая ладонь ко рту и глядя на Петю заплаканными красными глазами. — Неужели ты сейчас уйдешь? А я без тебя останусь… Как же это возможно?…

— Лиза, ну что делать? Надо. Пора уже, — отвечал Петя.

— Нуне уходи. Ну, Петенька!..

Петя пожал плечами.

Она, вдруг словно задохнувшись, запинаясь, держась рукой за горло, проговорила обрывающимся голосом:

— У меня все же родители в командировке. Мне одной страшно будет. Ты бы пожалел одинокую, посидел у меня. Я бы чайник поставила, у нас варенье есть, пирог бы испекла…

Петя удивился неожиданной ее хозяйственности, но подумал так: «Совсем обо мне не думает. Что ж, мне досидеть, пока трамваи ходить не будут?..» А потому и сказал вслух безусловно холодным тоном:

— Не могу, — он ничего не слышал, кроме своего страха.

Ошеломленная, она закрыла лицо руками, а он, считая это притворством, принялся, осторожно спускаться по лестнице, но как-то боком, лицом к Лизе. Почувствовав его шаги, она отняла от лица руки.

— Эй, подожди — тихо попросила она. — Мы сейчас вместе пойдем. Ты минуточку потерпи, я зайду школьную форму взять с собой и к Наташе Герцевской пойду. Герц наверняка еще не вернулся, она одна, ей помощь нужна. Подожди. Вместе до трамвая пойдем.

— Ты знаешь, сколько сейчас времени? — сухо спросил Петя. — Все давно уже спят.

— Петенька! — она догнала его, схватила за плечо, — Я не в состоянии смотреть, как ты уходишь. Это невозможно — видеть тебя уходящим! Ну побудь еще пять минут! Ну четыре!.. Я тебя не виню, что ты не хочешь быть со мной. Значит, не любишь. Сердцу не прикажешь. Не возражай, не надо. Выкурим по сигаретке, по одной только сигаретке, и ты пойдешь.

Петя с холодным лицом остановился и достал сигареты, ничего не сказав, а сам думал: «Как у нее все просто, как что не по ней — так сразу коренные выводы. Без всякого понимания ситуации».

Они присели на подоконник и закурили. Курили молча. Сигарета тлела медленно. Петя не выдержал, притушил свой недокурок о подоконник, встал. Голова у него слегка кружилась от курения и от нерва.