Как выполняет интенсивность эту определяющую роль? Нужно, чтобы внутри себя она была столь же независимой от дифференсиации, сколь и от вытекающего из нее объяснения. Она не зависит от объяснения благодаря определяющему ее порядку импликации. Она не зависит от дифференсиации благодаря присущему ей процессу. Основной процесс интенсивных количеств — индивидуация. Интенсивность индивидуальна, интенсивные количества—факторы индивидуации. Индивиды—это системы сигнал-знак. Любая индивидуальность интенсивна: следовательно, каскадна, шлюзова; она сообщается, заключая и утверждая в себе различие формирующих ее интенсивностей. Как недавно показал Жильбер Симондон, индивидуация прежде всего предполагает метаустойчивое состояние, то есть существование “несоответствия” как по меньшей мере двух порядков величин или двух шкал гетерогенных реалий, между которыми распределяются потенциалы. Таким образом, возникает объективное “проблемное” поле, определяемое дистанцией между гетерогенными порядками. Индивидуация возникает как акт решения определенной задачи или, что то же самое, как актуализация потенциала и соотнесение несоответствий. Акт индивидуации состоит не в ликвидации проблемы, но в интеграции элементов несоответствия в состояние соединения, обеспечивающего его внутренний резонацс. Так индивид оказывается соединенным с до-индиви-дуальной половиной—не безличным в нем, но скорее резервуаром его особенностей113. Мы полагаем индивидуацию сущностно интенсивной во всех этих аспектах; а доиндивидуальное поле—идейно-виртуально, состоит из дифференциальных связей. Именно индивидуальность отвечает на вопрос Кто? Как отвечала Идея на вопросы Сколько? Как? Кто? Это всегда интенсивность... Индивидуация — акт интенсивности, побуждающей дифференциальные связи актуализироваться по линиям дифференсиации, в создаваемых ею качествах и пространствах. Итак, всеобщее понятие таково: не-дифферен(ц/с)ация (не-драма-дифферен(ц/с)иацци). Сама иро-
ния как искусство дифференциальных идей вовсе не игнорирует особенное; напротив, она играет распределением обычных и выдающихся точек. Но речь всегда идет о доиндивидуальных особенностях, распределенных в Идее. Она еще игнорирует индивида. Индивидом и факторами индивидуации играет юмор как искусство интенсивных количеств. Юмор свидетельствует об играх индивида как случаях решения по отношению к определяемым им диф-ференсиациям, тогда как ирония, со своей стороны, переходит к дифференциациям, необходимым для определения задач или их условий.
Индивид — не качество и не пространство. Индивидуация — не определение и не разделение, не спецификация и не организация. Индивид — не species infima, он не составлен из частей. Качественные или пространственные интерпретации индивидуации не способны установить причину, по которой качество теряет общность, или пространственный синтез начинается здесь, а кончается там. Определение и спецификация уже предполагают определяемых индивидов; и пространственные части связываются с индивидом, а не наоборот. Но как раз недостаточно отметить сущностное различие между индивидуацией и дифференсиацией вообще. Такая сущностная разница остается непонятной, пока мы не примем ее необходимое следствие: индивидуация действует по праву диффе-ренсиации, а всякая дифференсиация предполагает интенсивное