Можно предположить, что тлеющее распространение вируса и периодически возникающие локальные вспышки разной степени интенсивности будут продолжаться до массовой вакцинации. Если полученная вакцинным путем защита будет стойкой, история с коронавирусом останется в прошлом. То есть, конечно, привить сразу и всех не получится, но когда существенная часть популяции — и главное, люди, принадлежащие к двум группам риска: те, кто вероятнее всего могут заражаться коронавирусом и передавать его другим, и те, кому COVID-19 грозит осложнениями и тяжелым течением, — будет вакцинирована, глобально COVID-19 исчезнет, хотя периодически в разных местах будут возникать вспышки среди непривитых. Если же выяснится, что защита быстро угасает, придется еще помучиться и либо доработать вакцину, либо прививать всех каждые несколько лет (а возможно, и чаще), либо попытаться все же создать эффективные лекарства. В принципе, все то же самое справедливо и для варианта, когда коллективный иммунитет нарабатывается естественным путем. Но этот сценарий намного хуже, потому что он неизбежно сопровождается десятками миллионов госпитализаций, миллионами смертей и долгосрочными последствиями для многих выживших. Кроме того, без вакцины ковидная история будет тянуться гораздо дольше, чем с ней.
Заключение
Заключение
Я пишу эти строки в октябре, спустя девять месяцев после начала эпидемии. Это были самые странные девять месяцев за многие десятилетия. И не только потому, что размеренное существование планеты поломали не атомная война, мировой голод или глобальное потепление, а банальный респираторный вирус. Девять месяцев ковида выявили огромное количество багов и особенностей людей и государственных систем, которые способны нанести куда больший вред, чем самый смертоносный вирус. Люди массово проявляли недоверие властям, склонность полагаться не на официальную информацию, а на гуляющие по интернету фейки, уверенность, что можно быть умнее медиков и ученых, ничего не понимая в сути вопроса и при этом не желая хоть немного разобраться. Кроме того, во всей красе расцвел принцип «Моя свобода и комфорт важнее здоровья и жизни других людей».
Государства, со своей стороны, демонстрировали неспособность планомерно проводить выдержанную политику, не качаясь от сверхжестких ограничений до полной расслабленности, пагубную склонность ждать до последнего прежде, чем вводить необходимые меры, тенденцию проталкивать необоснованные рекомендации, готовность замалчивать проблемы и делать вид, что само рассосется.