«…Στρατηγὸς ᾰριοτος εὺμένειαν τοῦ Θεοῦ τεθωραισμένος καὶ τῆ τάξει καὶ στρατηγία σὺν ἀγρυπνία κεχρημένος ἀσφαλῶς κὰι τὸν πιοτευόμενον αὐτῶ στρατὸν διοικεῖν καὶ τῆ ποικίλη γυώμη τῶν ἐχθρῶν ἁρμόζεσθαι δύναται».

(«Хороший стратиг, защищенный божьим благоволением и неустанно соблюдающий требования тактики и стратегии, сможет надежно управлять вверенными ему войсками»)

(Maur., Praef).

«Πταίσας τις ἐν ἑτέροις πράγμασι μετ᾿ ὀλίγον τὸ πταισθὲν ἐπανώρθωσεν, τοὶς δἐ κατὰ πόλεμον ἁμαρτήμασιν ή βλάβη πρόσεστιν».

(«Если кто-то допустил промах в других делах, то через некоторое время он сможет его исправить, ошибки же, допущенные на войне, приносят великое зло»)

(Maur., VIII В, 61).

Годы напряженной борьбы, последовавшей за битвой при Адрианополе, хотя и не привели к уничтожению восточной регулярной армии, однако совершенно изменили ее характер и облик. Устойчивое финансово-экономическое положение государства позволило константинопольскому правительству воссоздать армию. По мнению Г. Вольфрама, военный бюджет Восточной Римской империи более чем вдвое превосходил весь годовой доход Западной империи[938]. Это значило, что Константинополь имел возможность содержать большую армию, быстро пополнять ее свежими силами и давать войскам необходимые снаряжение и оружие[939].

Несмотря на понесенное в 378 г. поражение, восточная армия оказалась сильнее западной во время военных столкновений в 388 и 392 гг. В 420 г. армия под командованием Ардабурия нанесла тяжелое поражение персидским войскам[940]. В 431 г. Восточная империя оказалась способной послать против вандалов большой флот. В 442 г. на Запад был отправлен новый флот в 1200 кораблей вместе с многочисленной армией[941]. Экспедиция не имела успеха лишь потому, что в это время Аттила перешел Дунай и подверг опустошению Фракию[942]. Когда в 447 г. в придунайские провинции началось вторжение Аттилы, Империя смогла выставить против гуннов не одну, а две армии, и только после их гибели с Аттилой был заключен мирный договор[943]. В 468 г. Восточная империя предприняла очередную грандиозную попытку сокрушить могущество вандалов. По свидетельству наших источников, был собран самый большой флот, которым когда-либо располагали римляне. Иоанн Лидиец утверждает, что он насчитывал 10 000 кораблей и 400 тысяч человек экипажа (Iohan. Lyd., III, 43). Феофан доводит количество кораблей до 100 000 (Theoph., а. 5961). Эти цифры, конечно же, не более чем преувеличение, однако они свидетельствуют о том впечатлении, которое произвели на современников и потомков масштабные военные приготовления Империи[944].