— Очень интересно, — сказала Кэди, глубоко вздохнув и оперевшись на лошадку позади себя. — Но раз уж мы тут откровенничаем — чего я вообще-то не люблю, — должна признать, что, возможно, тоже запала на тебя, но не замечала этого… некоторое время…

Так и было. Ее тянуло к нему — правда, не в полную силу и с той внутренней дистанцией, которую сохраняешь, когда связан с кем-то другим. Но когда в отношениях с Джексоном стали проявляться трещины, стало ощущаться непонимание, она уже смотрела на Паркера по-иному — влечение стало опасным, и это пугало ее, так как он вдруг приобрел для нее значимость. После той вечеринки по поводу помолвки она мысленно удерживала Паркера в секторе «Дружба» с большими усилиями.

Вдалеке послышались радостные возгласы: видимо, какой-то штат проголосовал за Арнольда. Они оба повернулись, чтобы посмотреть на освещенные палатки.

— Что происходит здесь? — он постучал пальцем по ее голове и улыбнулся.

— Слишком многое, — прошептала она.

Уличные огни отражались золотыми искрами у него в глазах. Кэди спрашивала себя, чувствует ли он то же, что она, когда глядит на него: нечто захватывающее и словно воспламеняющее изнутри. Его губы изогнулись в уже знакомой улыбке, окончательно растопив лед, сковывавший ее сердце. Как тогда, летом у фонтана, когда они поцеловались. На нее хлынул поток ощущений. Нечто похожее она испытывала бессонными ночами, представляя себе их встречу. Но наяву это было во сто крат сильнее, словно ее пронизал электрический ток. Если Паркер прикоснется к ней — посыплются искры. Когда прикоснется. Когда.

— Слишком многое, — повторила она.

Слишком много, чтобы высказать. Но он должен был знать — сейчас вся она, без остатка, находится тут, с ним.

— А ты? Что происходит здесь? Вот здесь? — она постучала по его груди, в месте, где расположено сердце.

На мгновение он отвел глаза, а потом сказал:

— Вот что, — и прикоснулся губами к ее губам, сначала осторожно.

Положив одну руку ей на талию, второй поглаживая волосы, он притянул ее ближе. Сквозь вырез на платье она чувствовала прикосновение его горячей ладони. Он придвигался к ней все теснее, пока они не оказались прижаты к морскому дракону — единственному препятствию, которое не давало им упасть.

После нескольких месяцев борьбы с собой, после того как она пряталась от собственных чувств, Кэди наконец дала им волю, позволила себе не сопротивляться и уступить ему, раствориться в нем. Он целовал ее шею и шептал в ухо:

— Тебе все еще нужна передышка? Очень надеюсь, что нет. Сейчас, во всяком случае, я вовсе не готов тебе ее предоставить.