Своеобразная связь неистовой энергии, кровавой чисто южной вспыльчивости и мстительности с мелочным расчетом, находящие отражение в сухой спокойной бухгалтерской записи, одна из любопытнейших, характерных черт людей итальянского XIV века.

Не менее характерными образчиками людей этого времени являются отец и сын Питти, ярко описанные в хронике младшего из них — Буонаккорзо Питти.

Отец — Нери — получает здесь такую характеристику: "Нери ди Буонаккорзо, наш отец, собрал большие богатства, будучи членом цеха шерстяников. Так, есть записи, подтверждающие, что он в год выпускал более 1100 кусков сукна, большую часть каковых он посылал в Апулию. Он очень рьяно занимался этим ремеслом, причем по его инициативе и под его руководством в наши мастерские поступала французская шерсть, а выходили готовые сукна. Последнее здание, которое он выстроил, был растяжной цех (il tiratoio), который стоил около трех тысяч пятисот флоринов. Он не интересовался должностями в коммуне и отказывался от тех, от которых можно отказываться. Так, я помню, что он отказался перед соответствующими советами принять должность гонфалоньера компаньи. Он был приором дважды. Был он красивым мужчиной, ростом в три локтя, нетолстым, но ширококостным и мускулистым, рыжеволосым, здоровым и сильным. Прожил 68 лет[187]. "

Сын этого расчетливого шерстяника — Буонаккорзоди Нери— автор хроники, совсем не похож на отца. Он тоже любит деньги, стремится к наживе, он так же предприимчив и решителен, но, живя большую часть времени за границей, он не довольствуется скучным однообразным производством отца: он авантюрист и игрок, игрок прежде всего. Громадные суммы проходят через его руки — он то выигрывает тысячи флоринов, навлекая на себя ненависть обыгранных противников, то проигрывает все до последнего сольдо. Чего стоит например такой, выбранный наугад из пестрой хроники Питти, рассказ:

«На следующий день, когда названный герцог Орлеанский поужинал, мы пошли в дом одного оруженосца короля, по имени Сиферваль, где уже отужинали многие сеньеры. Мы застали их за игрой. Герцог сел играть и приказал мне положить на стол 400 франков, которые я взял с собой для него и для себя. Случилось так, что когда очередь бросать кости дошла до меня, я оказался противником виконта ди Монлери, великого игрока, знатного сеньера, имеющего годовой доход свыше 30 000 франков. Судьба хотела, чтобы для возбуждения скандала я выиграл с руки около 12 раз и все у него же. А так как он был разогрет вином и возбужден игрой, он начал говорить: "Ах, подлый изменник-ломбардец, что ты делаешь? ты будешь выигрывать целую ночь, что ли? Негодяй! содомит!" Я ответил ему словами: "Мессере! выражайтесь вежливее, хотя бы из уважения к сеньеру герцогу". И поставил еще одну ставку и выиграл. После чего он опять начал произносить свои ругательства и закончил словами: "Я не лгу нисколько!" На что я тотчас ответил: "Нет, врете государь!". Тогда он протянул руку и схватил берет, который был у меня на голове и захотел ударить меня. Я отодвинулся назад и сказал: "Я не такой человек чтобы дать себя побить, будучи вооруженным", и взялся за шпагу, висевшую у меня на боку». От кровопролития спасает только вмешательство герцога Орлеанского[188].