— Рената мне сообщила, что вечером она хочет организовать небольшой концерт.

— Давно пора, пусть продемонстрирует всем, как она замечательно поет.

— Да, конечно, она покажет. Но Рената хочет, чтобы в нем приняла участие и Катя.

— Какая Катя? — не понял Ратманов.

— Горничная. У нее шикарный голос.

— Та, что украла колье. — От возмущения Ратманов привстал. — Этому не бывать!

— Но послушай, она оступилась. С кем не бывает. Она еще так молода, не понимает, что делает. Давай забудем эту историю раз и навсегда. Рената хочет, чтобы мы материально помогли бы ей начать учиться пению. Хотя бы сделали первый взнос.

— Ты говоришь это серьезно? — недоверчиво посмотрел Ратманов на жену.

— Разумеется. Я на стороне Ренаты. Для нас эти деньги не проблема, всего каких-то несколько тысяч долларов. А там посмотрим.

— То есть, этим все может не ограничиться.

Софья Георгиевна невольно вздохнула.

— Знаешь, Миша, ради помощи девушки я готова продать то самое колье. Будем честны, мы так мало делаем в течение жизни добрых дел. Давай совершим одно из них. Нам это не будет стоить дорого, зато нам же и воздастся.

— Где? Там? — показал пальцем вверх Ратманов.

— И там — тоже.

— Это тебе твой священник внушил?

— Нет, Миша, мое сердце так говорит. На эту тему с отцом Варламом я не разговаривала. Но уверена, что он одобрит.

— Мне нет дела до его одобрения.

— А мне есть. Сделай это не ради этой девушки, а ради меня. Согласись, в последнее время я редко что у тебя прошу.

Ратманов подумал: а ведь верно, жена почти перестала одолевать его просьбами, как это было в первые годы их супружества.

— Я подумаю, — недовольным тоном произнес он. Он сказал это не потому, что жена его переубедила, а потому, что хотелось завершить этот разговор.