Сколько свободы, сколько простора вокруг! А они?

У Ашота сжалось сердце, на глаза набежали слезы. Когда же, когда и они выйдут в этот широкий мир? И выйдут ли вообще?

— Ну, идем, идем, — торопил Асо. — Ветер становится сильнее.

— Пойдем-то пойдем, но ведь в этих скалах: нет прохода, иначе отец знал бы о нем, — вслух, но словно сам с собой размышлял Ашот.

— Есть проход! Эта дорожка уже выводит нас из ущелья, погляди: — взволнованный своей догадкой, сказал Асо.

Придерживаясь за выступы скалы, он продолжал идти по узенькой тропке, обвившей склон, — в сущности, просто по глубокой трещине в горе. Животные шли здесь, наверное, легко, да и то цепляясь боками за камни, оставляя клочки шерсти. А ребятам было очень трудно. Но в трудностях ли дело, если есть надежда, что тропа может вывести их из ущелья!

Наконец они дошли до седловины. Барсово ущелье осталось позади.

Мальчики остановились как вкопанные. От волнения они даже лишились дара слова и жадным взглядом окидывали этот новый для них мир. Неужели и вправду они нашли дорогу, которая выведет их на «белый свет»?!

Но вскоре им пришлось жестоко разочароваться. Тропа привела их вовсе не к выходу из Барсова ущелья, а к другому, маленькому, со всех сторон закрытому ущелью. Сверху оно было все на виду, и искать выхода из него было пустым делом.

Сзади и с боков ущелье было окружено рыжими скалами, а спереди обрывалось пропастью — совсем так же, как и Барсово ущелье. А скалы, отвесные и даже наклоненные вперед, казались совсем недоступными. Ни одной тропки! Нет, отсюда никак не выйдешь.

Настроение у ребят упало. От недавно охватившего их воодушевления не осталось и следа. Сидя на камнях, они испытывали сейчас, вероятно, то же, что испытывает в пустыне путник, который, истомившись по воде, спешит к оазису и убеждается, что это был мираж.

Однако было в судьбе наших ребят и кое-что утешительное. В этом ущельице жили три овцы! А ведь мальчики не забыли еще те дни, когда вшестером с Бойнахом «садились за стол» и ели зорянку — птичку, которая чуть побольше воробья.

Найти бы этих овец, и тогда можно считать себя наполовину спасенными.

И оптимизм, покинувший было ребят, вновь вернулся к ним. Обнадеженные, они вошли в ущелье.

Ущелье было гораздо меньше, но красивее Барсова. Над лужками, поросшими высокой травой и реденькими кустарниками, с трех сторон нависли каменные стены. Кое-где чернели отверстия — входы в пещеры. Какие прекрасные пастбища! Какие замечательные укрытия! Неплохое же место выбрали для своего убежища овцы, Не так уж они глупы, как считают люди.