– Ух, не люблю я этого слова, – обиделся Вася.

– А кто же ты?

– Ну, кто, кто! Сам знаешь…

– Если бы у меня Картошин пистолет не утянул, я бы тебя убил, ей-богу!

– За что ты меня убил бы, интересно? – сощурился Вася.

– Глянь на себя! Поэт Вася Некрасов в своем подвальном хозяйстве, среди труб, развалившись, как фон-барон, в неизвестно откуда притащенном трухлявом кресле графини Потоцкой, читает свои эпохальные сочинения своему другу, великому художнику-супермену, который сидит с блаженным вниманием на трубе. Он делает вид, якобы очарован стихами. Но не стихи его интересуют. Пред ними поллитра водки с огурцом. На второй огурец не хватило денег. Достойного слушателя нашел себе Вася Некрасов! Какой слушатель, таков и поэт. Великолепная картина! Сплошная идиллия… Пьяница ты, Василий, жуткий ты тип, только сознаться не хочешь, стихами своими тешишься, как малый ребенок, а таланта ни на грош… Честно я тебе сознаюсь…

– А ты-то, ты-то кто?! – Вася разнервничался, засуетился.

– Я принимаю у себя лучших людей: тебя и супермена, – ответил Штора.

Вася сказал:

– Супермен, кстати, теперь в художественный фонд поступил, такие портреты масляными красками пишет…

– Суперменские?

– Не смейся. Пожарником он больше не работает. И я скоро уйду. Погоди! – Вася заерзал на стуле.

Штора сказал:

– Не надо тебе, Вася, уходить. Ты на этом месте больше пользы в сто раз приносишь. Воду подаешь. А там? Там ты воду в ступе толчешь, Василий. Честно я тебе сознаюсь…

– Ишь ты, честный! Жулик ты! Знаю я твои фокусы!

– А ты чего здесь околачиваешься? – вдруг сказал мне Штора.

– Никуда я не пойду, – сказал я твердо.

– Ну и сиди.

– Я и так сижу.

– Сиди, сиди…