– Придут все! – объявил он мне, уходя. Я поняла, что предстоящее событие очень волнует его. – Будет все, как в старые добрые времена!

Мы уселись с Ангелиной рядом, и она начала делиться со мной своими самыми сокровенными знаниями о том, как творить чудеса: всякие разные талисманы и обереги, приворотные зелья и заклинания, различные амулеты в форме монет и прочее, и прочее. При тусклом пламени одной оплывшей свечи – Ангелина настояла, чтобы это была именно свеча, а не резкий свет электрической лампочки, – она показывала мне всяческие сакральные предметы, принадлежавшие когда-то моим предкам. Я брала их в руки, чувствуя уже ставшее привычным покалывание в ладонях, а она рассказывала мне, как именно можно попасть в тот «другой мир», который населен духами. Это же они шепчут мне на ухо, и это благодаря им я получаю свои необычные знания о вещах.

Наконец дело дошло до проклятий, и тут я впервые сказала решительное «нет».

– Я полагала, что мы – целительницы, знахарки, которые лечат людей и животных, – сказала я. – Так как же мы можем проклинать кого-то? Или желать кому-то зла?

Ангелина бросила на меня грустный взгляд.

– Эризо, в этом мире есть место не только свету, но и тьме. За свою жизнь я видела много темного. – Она закрыла глаза, и я поняла, что мыслями она снова в прошлом, в том страшном и трагичном прошлом, которое до сих пор довлеет и над ней, и над этой красивой страной. – Когда наступает время тьмы, то всегда делаешь все, чтобы выжить, чтобы защитить себя и тех, кого ты любишь. Сейчас мы пойдем с тобой в лес, и я научу тебя словам самого сильного проклятия.

Минут через пятнадцать она остановила меня посреди лесной поляны и заставила выучить наизусть слова, которые прошептала на испанском, предварительно повесив мне на шею защитный талисман. Наверное, хорошо, что я не понимала значения этих слов. Я никогда не должна была произносить эти слова вслух или тем более записывать их. Только хранить их в памяти и мысленно повторять время от времени, пока они не станут неотъемлемой частью моего подсознания и не запечалятся навечно в моей душе.

– Сколько раз ты сама произносила это проклятие? – спросила я у Ангелины, когда мы возвращались домой.

– Только дважды. Один раз, чтобы спастись самой, а второй – чтобы помочь человеку, который отчаянно нуждался в моей помощи.

– И что случилось с теми людьми, которых ты прокляла?

– Они умерли, – ответила она коротко.

– Понятно, – выдохнула я, поражаясь и одновременно ужасаясь той сверхъестественной силе, которой наделена эта женщина. Оставалось лишь надеяться на то, что я не унаследовала этого ее дара, единственного в своем роде, которым бы и не хотела владеть.