Но, помедлив, Колька всё-таки подошёл. Просто из любопытства, а ещё потому, что домой идти было стрёмно. Брезентовый дядя не пошевелился даже и больше никак свой товар не рекламировал. Его вроде бы вполне удовлетворил сам факт появления клиента.

На серо-коричневой картонке лежали несколько колец — вроде бы правда золотых, даже с камешками. Ещё — отполированное блюдце, овальное, в завитушках по краям. Распятие — деревянное, потрескавшееся…

— А это что за салатница? — поинтересовался Колька, указывая на блюдце.

Мужик невесть как углядел из-под капюшона этот жест и объяснил популярно:

— Зеркало. Аттика, четвёртый век до нашей эры, полированное серебро.

— А это, — Колька потрогал жутковатую африканскую маску со стёршимися полосами раскраски, — вроде от настоящего колдуна? Четвёртый век нашей эры?

— Шестой, — равнодушно поправил мужик, по-прежнему не делая ни единого движения. — Верхнее Конго.

«Нижние Пупки, — насмешливо подумал Колька, рассматривая остальные „экспонаты“, — бред у тебя, дядя. Беляк настиг и долбает… Такое сдают в антикварный за куски в баксах, а не с лотка на пустом базаре толкают.»

— А чего это у вас два распятия? — ткнул Колька во второе — металлическое, вытертое и какое-то обломанное сверху.

— Это не распятие, — всё тем же тоном безмерно усталого экскурсовода отозвался прибабахнутый продавец. — Рукоять меча тевтонского рыцаря. XII век, Прибалтика.

«Ну конечно, — поддакнул Колька, — а сам меч об башку Васьки Буслаева обломился… Хотя Буслаев — это XIII век вроде… Но всё равно круто!»

— А это рыцарские шпоры? — указал мальчишка на пару предметов, в самом деле похожих на шпоры — дуги, дополненные потёртыми кожаными ремнями (спереди на щиколотку и под пятку, наверное) и сзади увенчанные мечеобразными прямыми остриями в палец длиной.

— Рыцарские. Золото. Западная Европа, V век.

— Тогда рыцарей не было, — не выдержал Колька.

— Они всегда были, — непробиваемо и сохраняя абсолютнейшее, первобытное спокойствие, парировал мужик.

Колька промолчал. Чего спорить с человеком, у которого трубы горят? Ясно же, ему деньги нужны так, что он алюминиевую вилку готов продать за часть сервиза Александра Македонского.

Правда, при этом было непонятно, почему мужик так спокоен. А главное — его речь совершенно не было похожа на речь пьяного или похмельного.

— А сколько чего стоит? — поинтересовался Колька, попробовав на прочность ремешки шпор.

Приколы приколами, но эти штуки мальчишке почему-то сразу приглянулись. Можно будет повесить над кроватью, а следующей осенью наплести что-нибудь приятелям про летние приключения. Выглядят-то они и правда как настоящие рыцарские… Во, точно! — Я бы шпоры взял. И эту… рукоять меча. Если недорого.