Моя рота оцепила дом, где засели бандиты. На предложение выйти и сдаться долго молчали, потом начали стрелять через окна и двери. Мы тоже стреляли в окна и двери, но это не было выходом из положения. Не сдаются — нужно штурмовать. Дожили: подставляем башку под пули какой-то бандитне. Но надо. И, размыслив, я вызвал добровольцев, отобрал из них пяток человек во главе с парторгом Миколой Симоненко. Пока мы отвлекали хунхузов огнем, эти пятеро залезли на крышу, по крыше пробрались к задней стене, разбили глухое окно и ворвались в дом, в воровской притон. Едва там затрещали наши автоматы, рота пошла на приступ, и мы также ворвались внутрь. Хунхузов ликвидировали: китайцы, маньчжуры и двое русских парней — дети белоэмигрантов.
Проверяя на улицах Ванемяо своих патрульных, я встретился со старшим сержантом Геннадием Базыковым, командиром орудийного расчета, Героем Советского Союза. Обнялись, расцеловались. Он спросил, как воевалось в составе передового отряда. Я ответил:
— Нормально.
И спросил его, как воевалось пушкарям в составе нашей дивизии. Он ответил:
— Нормально...
Мы посмеялись, выкурили по сигарете. Гена сообщил мне, что, по непроверенным данным, дивизия представлена к почетному наименованию «Хинганская». Порадовались. Гена сказал:
— Если присвоение состоится, будет звучать так: Оршанско-Хинганская. Красиво?
— Красиво, — сказал я, и мы разошлись.
Здорово, если дивизия получит наименование Хинганской! А что присвоят танковой бригаде полковника Карзанова? Может быть, и она будет Хинганской?
Затащили к себе офицеры дивизионной многотиражки «Советский патриот». Угощали ханжой, расспрашивали о действиях в передовом отряде, чиркали в блокнотиках, обещали написать. Я сказал:
— Делюсь не для того, чтобы обязательно описывать. Просто вспомнилось...
Редакционная холостежь зашумела:
— Узнаем скромника Глушкова! Накажем! Распишем по первое число! В герои произведем!
Полный, солидный майор-редактор принялся их утихомиривать:
— Перестаньте, юноши! Что лейтенант о вас подумает?
Тогда пустились критиковать постановку гарнизонной и караульной служб — дескать, много формализма. Пожилой редактор оборвал:
— Перестаньте вольтерьянствовать!
Ему ответили: