В скопище не все благополучно заканчивали облачение в новые наряды. Кое-кто погибал, оставаясь висеть жалким комочком. Некоторые почему-то не успевали перелинять, не могли отправиться вместе со всеми в очередной вояж, отставали от общества и торчали на месте покинутой стоянки, жалкие и беспомощные. Одиночество оказывалось губительным для гусеничек пустынного шелкопряда. Выходит так, будто у походного пустынного шелкопряда до сего времени продолжался естественный отбор на быстроту развития.

Там, где кончалась широкая паутинная лента, по которой я следил, начиная от места рождения гусеничек, минуя остановки для линьки, располагалось и все их многочисленное общество.

Теперь, в разгар весны, гусенички сильно подросли, каждая не менее пяти-шести сантиметров длины, и красовались в элегантном бархатном одеянии пепельно-голубого, как серая полынь, цвета со светлыми поперечными полосками. Вдоль спины гусениц тянулись яркие узкие оранжевые ленточки, по самой же средине между ними на спине находилась очень красивая нежно-голубая полоса. Скопище гусеничек вытягивалось в длину около двух метров и издалека напоминало собою толстую змею. Периодически лента стягивалась в комок, когда происходила остановка на кустике молочая, особенно предпочитавшегося многочисленным обществом. Когда от кустика молочая оставался один скелетик, колонна выстраивалась вновь и ползла дальше, оставляя позади себя шелковую дорожку.

Иногда кое-кто из путешественниц сбивался с пути и начинал прокладывать боковую дорожку, и тогда сбоку колонны появлялся вырост. Отъединившиеся в сторону гусенички вскоре обнаруживали свое одиночество и, повернув обратно, догоняли ушедших вперед.

Движением компании управляло два основных правила, их строго придерживались все члены большой семьи. Первое правило — обязательно двигаться вперед и прокладывать путь, если только кто-либо идет сзади и слегка подталкивает. Второе — непременно следовать за кем-нибудь, если только сам не делаешь новую дорогу. Когда гусеница, ползущая впереди колонны, оказывалась слишком далеко от остальных или же уклонилась в сторону от общего потока, и ее никто сзади не подталкивал, она вскоре, обнаружив свое одиночество, поворачивала обратно и присоединялась к остальным. Если в хвосте колонны гусеница отставала от всех, и ей не за кем было ползти по пятам, она старалась всеми силами догнать ушедших вперед.

Был строг и распорядок дня походного шелкопряда. Весь день уходил на передвижение, объедание по пути растений или на привалы на особенно лакомых растениях. К вечеру братья и сестры сбивались в кучу на каком-нибудь кустике и все, поникнув книзу головами, погружались в сон. Утром, как только теплые лучи солнца падали на сонное сборище, происходило дружное пробуждение, и поход начинался сызнова.