Чаще хмурится небо, и падает снег. Фронт его движется постепенно с гор в низины и уже закрывает предгорные холмы. За снегом идет мороз 10–15 градусов. Мороз все убивает.

Оголились сады, и опустели дачи. Лишь воробьи остались верны своей обители, на ночь по прежнему прилетают с далеких дневных кочевок. Да с гор, гонимые снегом и бескормицей, спустились сороки, дрозды, веселые синички и щеглы.

Днем солнце и яркий снег слепит глаза, но, приглядевшись, вижу, как белое покрывало осени исчерчено узорами мышиных и воробьиных следов да кое-где прочерками скачков ласки.

Тепло и холод

В начале месяца захмурило, пошел снег и закрыл землю. Белые хлопья повисли на ветвях деревьев. Исчезли мухи, окоченели осы, муравьи попрятались, смолкли кобылки — замерзли. Наступила зима. В такое время неуютно на даче, и я уезжаю в город. Через несколько дней тучи разошлись, ударил первый мороз и затянул льдом лужи. К ноябрьским праздникам пришло тепло, земля оттаяла. Но от мороза замерзли и поблекли хризантемы, завяли травы. Только одни календулы сверкают оранжевыми огоньками. Они еще живут и борются с зимой. На яблонях побурели листья и посыпались дождем на землю. В желтые и оранжевые тона окрасился урюк. Чуть подует ветер и понесет дождем листья на землю. Сядет на ветку птица, встряхнет ее, и тоже роняет дерево листья.

На солнце отогрелись кобылки, застрекотали. Придет ночь, и они вновь замерзнут. И так каждый день, ночью — смерть, днем — воскрешение. Веселый народ!

Проснулась пчелка-галикт, уселась на цветок календулы. Откуда-то появилась муха эристалия. Но только одна. Все ее сверстницы погибли, отложив яички. Муравьи давно закрыли двери своих жилищ. Но чуть потеплеет, и отряд, замыкающий летние дела через мелкие щелочки, выбирается наружу. Мне кажется, это молодежь. Их покровы сияют чистыми тонами и у кое-кого еще не потемнели, как следует. Ловить насекомых не умеют, к подброшенной гусенице совки почти равнодушны. Но сахар принимают, пьют.

Маленькие новости

Воробьи продолжают носиться большими стаями. Садятся на голые без листьев деревья. С них хорошо видно, не застать недругу врасплох. На ночлег на дачу собираются старожилы, меня знают, не боятся. Заняли скворечники, в каждом окошке мелькают головки. Не зря летали всю осень, расселяли потомков. Кое-где бродят муравьи-жнецы, добирают упавшие зерна. Шныряют одиночки муравьи-тетрамориумы. Тоже запоздалые, наверное, особенные разведчики. Некоторые осы, которых застал неожиданный снег, пробуждаются. Зима была не на шутку. Пора по-настоящему прятаться. Гнездо над входом на чердак успело закончить дела. Все крышечки открылись, ячейки опустели, и сторожа исчезли. Остались только две малышки — самки-последыши, заморыши.