Бесспорно, что упорство воли и страстность, свойственная семитской расе проявляется у евреев в форсированном интересе одновременно к искусству всех культур… Но, но и но… Интерес «ко всему культурному» порождает эклектизм; вместо глубокого проникновения в одну нацию (нация эта не родная) рождается поверхностный интерес ко всем нациям; так возникает международный базар искусства (нечто среднее из искусств всех наций), а отсюда, само собою, привносятся уже совершенно коммерческие соображения: устанавливается международная связь равно далеких от народа, но равно (ниционально) близких друг другу издательств и фирм: вносится капитал, организуются журналы, газеты, и — пошла писать «штемпелеванная культура»!

Бесспорна отзывчивость евреев к вопросам искусства; но равно беспочвенные во всех областях национального искусства (русского, французского, немецкого) евреи не могут быть тесно прикреплены к одной области; естественно, что они равно интересуются всем, но интерес этот не может быть интересом подлинного понимания задач данной национальной культуры, а есть показатель инстинктивного стремления к переработке, к национализации (юдаизации) этих культур (а, следовательно, к духовному порабощению арийцев); и вот, процесс этого инстинктивного поглощения евреями чуждых культур (приложением своего штемпеля) преподносится нам как некоторое стремление к интернациональному искусству: вы посмотрите списки сотрудников газет и журналов России; кто музыкальные, литературные критики этих журналов? Вы увидите почти сплошь имена евреев; среди критиков этих есть талантливые и чуткие люди, есть немногие среди них, которые понимают задачи национальной культуры, быть может и глубже русских; но то — исключения. Общая масса еврейских критиков совершенно чужда русскому искусству, пишет на жаргоне «эсперанто» и терроризирует всякую попытку углубить и обогатить русский язык. Если принять, что это все «законодатели вкусов» в разных слоях общества, то становится страшно за судьбы родного искусства. То же и с издательствами: все крупные литературно-коммерческие предприятия России (хорошо поставленные и снабжаемые каталогом) или принадлежат евреям, или ими дирижируются: вырастает экономическая зависимость писателя от издателя и вот — морально покупается за писателем писатель, за критиком критик. Власть «штемпеля» нависает над творчеством, национальное творчество трусливо прячется по углам: фальсификация шествует победоносно.

И эта зависимость писателя от еврейской или юдаизированной критики строго замалчивается: еврей-издатель, с одной стороны, грозит голодом писателю, с другой стороны, еврейский критик грозит опозорить того, кто поднимет голос в защиту права русской литературы быть русской и только русской [РуПоЕ. С. 36]