– Тетенька Зоинька, Игоречку климат наш по-прежнему не очень-то… – Катерина хладнокровно пропустила мимо ушей все Зоины вопли, и успокаивающе помахала рукой родителям, мол, сама управлюсь. – Подсознание у него так уж им рулит, что мне уж и неловко соседям объснять, что он не того… – Катя картинно покрутила пальцем у виска.

– Да как они посмели, эти соседи… – Зоя набрала побольше воздуха в грудь, чтобы выразить своё мнение и о соседях, но её перебил вой сыночка, который немного отвлёкся, отошел от надёжного бастиона в виде мамы и снова увидел что-то для себя страшное, почему-то тыча пальчем в крону ближайшей яблони. – Да что ж такое-то!!! Игорь! Где волк? На дереве?! Да ты издеваешься надо мной?! Ты? Издеваешься над матерью!!!

– Как ты ухитрился? – после того, как Зоя пинками выгнала сына из зарослей малины, где он спасался от напасти, и уволокла в дом, Баюн с уважением поглядывая на Бурого, принялся выяснять обстоятельства произошедшего. – Я тебя не видел и тётя-броненосец тоже.

– Так вы куда смотрели? Вниз! А я на дереве ему показался. Да сих пор удивляюсь, как ему не пришло в голову, что волки по деревьям не лазят! – фыркал от смеха Бурый. – Правда, я так оскалился, что он вообще соображать перестал.

– Нда, бедняжка мальчик, – картинно, покачал головой Баюн. – Посмотри, радость моя, ну какая зверская несправедливость! Волк ни разу в жизни своей зубы не чистил! А как оскалится, уж такая красота, что некоторые нервные отроки в обмороке в малине валяются!

Через день Катерина, одев на физиономию совершенно вежливо-каменное выражение лица, выслушивала монолог тётушки о том, что она, Катерина, останется старой девой, потому что никто-никто теперь замуж её не возьмет! В стратегически важных местах монолога она кивала и подавала тетке забытые вещи, чтобы тётушке, не пришлось бы, чего доброго, за чем-то возвращаться! Игорёк был тут же рядом, бледный и нервно вздрагивающий от любого шороха, он забился с ногами в кресло.

– Игорь! Мы уезжаем! Вылазь! Ты как примёрз к этому креслу! – Зоя смерила тяжелым взглядом племянницу, которая выглядела недопустимо спокойной, и метнула последнюю пригоршню яда. – А ты! А ты ещё пожалеешь! И родителям свои передай, я всё Инне расскажу!

– Хорошо! Конечно, тетенька, – милая улыбка Катерины преследовала Зою всю дорогу домой, и заставляла давиться словами, которые она не успела высказать мерзкой девчонке.

– А Инна это кто? – покатывался со смеха Кир, слушая Катькин рассказ. Он первым вернулся от своей бабушки, и теперь гостил уже у Катиной семьи. Катина мама договорилась об этом со своей новой, хоть и дальней роднёй.