Принято считать, что Маяковский – московский поэт. Это действительно так. С Москвой он связан гораздо теснее, чем с городом на Неве. Однако есть два обстоятельства, которые дают все основания считать Маяковского и петербургским поэтом. Во-первых, романтический образ революции, который он на протяжении многих лет создавал в своих стихотворениях и поэмах, неразрывно связан с Петербургом, а затем с Петроградом и Ленинградом. И, во-вторых, личная жизнь Маяковского драматическим образом переплетена с его петербургскими друзьями Лилей и Осипом Бриками. Их странное и непонятое многими современниками существование втроем наложило неизгладимый отпечаток на всю жизнь поэта, а по некоторым свидетельствам, стало одной из причин его самоубийства. Страстно влюбленному Маяковскому приходилось выслушивать от любимой женщины откровенные проповеди свободной любви и признания в том, что с Маяковским ей хорошо, но любит она только своего законного мужа Осипа. При этом Осип Брик мог стоять тут же, у дверей спальни, откуда только что вышли Лиля и Маяковский, и снисходительно выслушивать откровения своей супруги.
Впрочем, в богемной среде мода на «брак втроем» была довольно распространенной еще с начала XX века. Ее страстными апологетами были Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Вячеслав Иванов и многие другие. Они утверждали, что «брак вдвоем» – отживший общественный институт.
После революции эта система взглядов на брак была заменена революционной теорией «стакана воды», согласно которой, удовлетворение страсти приравнивалось к утолению жажды. Активным проповедником новых половых отношений была Александра Коллонтай. С тех пор в фольклоре сохранилась даже поговорка: «По примеру Коллонтай ты жене свободу дай!». Так что к бытовому поведению Маяковского общество относилось снисходительно и терпимо. Об этом можно судить по шуточному завещанию, парадирующему стиль Маяковского, которое составили ироничные, но вовсе не безжалостные остроумцы того времени:
Товарищ правительство! Покорми мою маму, Ольгу согрей и другую сестру. Заодно и согрей уж гулящую Лилю, А я себе спокойненько умру. Хватит волноваться, Счастливо оставаться.Брики жили рядом с Надеждинской улицей, как тогда называлась улица Маяковского, на улице Жуковского, в доме № 7. Осип Брик считался теоретиком литературы, часто выступал с лекциями и докладами по стихосложению. Однажды на дверях их дома кто-то написал: «Здесь живет не исследователь стиха, а следователь ЧК». Среди творческой интеллигенции в то время ходила эпиграмма, авторство которой приписывали Есенину: