Следующее занятие сегодня, к счастью, отменили – Ариша уехала на соревнования в Нижний Тагил. Я шла домой пешком, вспоминая недавний разговор с мамой, она упрекала меня в том, что я избегаю простых путей, когда можно пройти напрямик, иду буераками в обход: «Ты из тех, кто прячет дерево в лесу, а потом сам его найти не может!» Не помню, по какому поводу случился тот разговор, но диагноз был справедлив. Я искала следы Лёвшиных-Матвеевых в Лозанне и Петербурге, собиралась ехать в Хабаровск, но упорно не видела того, что было у меня прямо под носом! Конечно же, кто-то из Матвеевых до сих пор живёт в Екатеринбурге, может, даже на соседней улице – или в бывшем доме Таракановых, уже без лозунга «Будьте внимательны на улице!». Будьте внимательны к тому, что происходит с вами прямо сейчас, а не в ваших мыслях и фантазиях…

Кто она, та родственница с сигаретой? Чья она дочь – Санчика, Ксенички? О трагической судьбе Андрея и Миши известно из дневников, у них не было детей. А может, она наследница по другой линии – мотовилихинской? Пермский период? Нужно было остаться, а не убегать с места преступления, которое и не было никаким преступлением до моего позорного бегства.

А ещё нужно объяснить самой себе этот странный поступок. Одно объяснение у меня есть, не знаю, верное ли. Я ещё в детские годы привыкла сверять движения души с Ксеничкиными, но при этом я никогда всерьёз не верила тому, что герои этой истории существовали на самом деле. Даже когда мне выдавали на руки пыльные архивные книги или аккуратно отпечатанные справки. Даже когда читала у Ильфа с Петровым про убийство стареющей куртизанки. Даже когда я увидела могилу К.К. на Михайловском кладбище! Дневники Ксении Лёвшиной были моим тайным убежищем, которым я не хотела делиться с близкими. Ни маме, ни Андрюше, ни тем более Таракановой я никогда не рассказывала о своих «расследованиях». Только Владе проговорилась, но это всё равно что открыть тайну тому самому дереву в лесу…

Я мечтала узнать, что стало с героями моего детства впоследствии, – и в то же самое время не хотела этого знать. Потому что, когда я выясню, к чему всё пришло, как дневники попали в музей и где умерла Ксения, история закончится. А я не хочу, чтобы она кончалась.

Возможно, я была сегодня в шаге от того, чтобы получить ответ на все эти вопросы! И убежала не потому, что стыдилась своего самозванства (Лжексения! Внучка лейтенанта Шмидта!), а потому, что мне важно прийти к финалу своим собственным путём, пусть не прямым, в обход и с буераками.

Домой я пришла совершенно вымотанная, с головой пустой и звенящей, как колокол. Мама всплеснула руками: