Все это нужно знать, чтобы понять суть и специфику столь красочно и драматически описанных Виктором Витенским гонений. Римляне были и оставались римлянами, их вера Гунериха, в общем, мало интересовала (в этом отношении он не отличался от своего отца Гейзериха). Но он боялся размывания, через проповедь православия, как «римской веры», и без того узкой этнической базы вандальского господства над Африкой, спаянной воедино, по его мнению, традиционным для вандалов «святоотеческим арианством», как их «национальной верой». Особенно велика была опасность превращения вандалов-ариан в православных «римлян», или, по крайней мере, «романцев», в громадном, плотно населенном Карфагене, в чьих стенах сотни тысяч не-вандалов жили бок о бок с многочисленными представителями правящего слоя государствообразующего вандальского народа. С другой стороны, выполнить категорическое требование вандальского царя «не замать» его родных вандалов, для православной церкви было труднее всего (а точнее — практически невозможно) именно в карфагенских условиях. И потому попытки сделать невозможное возможным оказались, несмотря на все приложенные с обеих сторон усилия, обречены на провал (как и в других местах в аналогичных ситуациях). Какими жестокими мерами вандальский царь ни пытался добиться своего.

«Царь же, когда получил от Божьего избранника (епископа Евгения — В. А.) такой ответ, велел поставить в воротах церкви пращников. Они же, видя входящих женщину или мужчину, по облику принадлежащих к их (вандальскому — В. А.) племени, тотчас же метали им в головы небольшие зазубренные колья, и эти снаряды, задерживаясь в волосах, жестоко ранили и срывали всю кожу с головы вместе с волосами. Некоторые, пока это происходило, сразу лишились зрения, другие же скончались от самой боли. Женщины, после этого наказания лишившиеся волос на голове, как было объявлено через глашатая, должны были быть проведены по улицам на обозрение всего города. И те, кто терпеливо перенесли все, получили от этого великое благо» («История гонений в африканской провинции»).

«Царь же, когда получил от Божьего избранника (епископа Евгения — В. А.) такой ответ, велел поставить в воротах церкви пращников. Они же, видя входящих женщину или мужчину, по облику принадлежащих к их (вандальскому — В. А.) племени, тотчас же метали им в головы небольшие зазубренные колья, и эти снаряды, задерживаясь в волосах, жестоко ранили и срывали всю кожу с головы вместе с волосами. Некоторые, пока это происходило, сразу лишились зрения, другие же скончались от самой боли. Женщины, после этого наказания лишившиеся волос на голове, как было объявлено через глашатая, должны были быть проведены по улицам на обозрение всего города. И те, кто терпеливо перенесли все, получили от этого великое благо» («История гонений в африканской провинции»).