Самым опасным для себя из своих ближайших родственников Гу-нерих считал своего брата Теудерика (Тевдерика), во всем следовавшего советам своей отличавшейся выдающимися умственными способностями супруги, разжигавшей в муже не слишком свойственное ему честолюбие, заставляя его на протяжении многих лет соперничать с Гунерихом (третий брат, воитель Гентон, погиб в бою еще при жизни своего отца Гейзериха). Гунерих, несмотря на свою жестокость, не решился стать братоубийцей, но свою ставшую слишком опасной невестку он предал суду по обвинению в измене и, после долгого судебного разбирательства всех ее вин и прегрешений, подробности которого нам не известны, казнил, как и ее с Теудериком сына, чье имя нам осталось также не известным. Согласно Виктору Витенскому, царевич отличался большой ученостью — факт, на основании которого можно предположить, что жена Теудерика происходила из числа римских подданных вандальского царя. Если она действительно мечтала возвести на вандальский престол своего мужа (или сына, которого, возможно, хорошо подготовила к столь блестящему будущему), то вряд ли это было возможно без одобрения могущественнейшего государя Средиземноморья, т. е. без согласия (восточно)римского императора Зенона. Поэтому любое, даже самое короткое и пустячное по содержанию письмо, перехваченное людьми Гунериха, давало вандальскому царю возможность отделаться от не в меру честолюбивой невестки с помощью политического процесса.

Теудерик, явно напуганный расправой со своими сыном и женой, безропотно удалился в пустыню, где и окончил жизнь при неясных обстоятельствах, еще при жизни Гунериха. Аналогичная судьба постигла Годагиса, сына царского брата Гентона.

Сегодня уже не возможно установить, почему ни первый, ни второй из этих злосчастных царевичей не попытались захватить власть или, по крайней мере, защитить себя с помощью единственной, наряду с вандалами и аланами, вооруженной силы, имевшейся в Северной Африке — мавританских племен, пришедших в волнение сразу же после смерти грозного старца Гейзериха, и причинивших Гунериху в период его недолгого царствования гораздо больше неприятностей, чем все четыреста православных епископов вместе взятые. Приведенный жестокими мерами Гунериха к полной покорности царский род Астингов безропотно стерпел поистине неслыханное поношение, когда второй, малолетний, сын Теудерика, и две его взрослые дочери, рожденные в законном браке с супругой-афроримлянкой (?), казненной по обвинению в измене, были, по приказу Гунериха, провезены по всему Карфагену верхом на ослах, на всеобщий позор и поношение. С помощью столь позорного наказания Гунерих не только проявил свою мстительность, но и навсегда очернил репутацию потенциальных соперников своего сына в борьбе за вандальский престол. О котором они, навеки опозоренные в глазах не только сородичей, но и будущих подданных, теперь не могли и помыслить. Несколько позже в испанском царстве вестготов спящего царя остригли, как монаха, после чего он был вынужден отречься от престола. Поддерживавшим опальных родственников Гунериха старому канцлеру Гельдике, служившему еще Гейзериху, и арианскому патриарху Юкунду пришлось еще хуже — они были подвергнуты по царскому велению публичной казни.