На Латеранском синоде 13 марта 487 г. собравшиеся там сорок три православных епископа были заняты не чем иным, как выработкой условий, на которых епископам, отпавшим при Гунерихе в арианство, дозволялось возвратиться в лоно православной церкви. Следовательно, восемьдесят восемь или девяносто епископов, оказавшихся на Карфагенском синоде потерянными для кафолической церкви, были скорее запуганными, проявившими слабость под сильнейшим давлением ариан, иерархами, чем мучениками, засвидетельствовавшими ценой своей жизни верность православной религии.

Тем не менее, многие не уклонились в арианскую ересь и тогда. Гунерих дождался истечения назначенного им срока, до которого колеблющиеся, нестойкие в вере кафолики могли выбрать себе тот или иной жребий. Но когда 1 июня 484 г. наступило, спустил на православных своих арианских подданных, зверства которых превзошли своими масштабами и своей жестокостью зверства, творившиеся ранее царскими властями. Шмидт, пытавшийся всеми средствами выгородить Гунериха, подчеркивал, что вандальские подданные царя подвергали православных тем суровым наказаниям, которыми им грозил царь Гунерих, с возмутительной жестокостью, превосходившей царскую жестокость.

То, что Гунерих стремился, в рамках этих пенитенциарных акций, добиться скорее политических, чем религиозных целей, явствует из следующего обстоятельства. «Проклятьем заклейменный» царь-гонитель гарантировал изгнанным из своих епархий арианами епископам-кафоликам пощаду, если они присягнут в верности его сыну Гильдериху (Гильдерику, Хильдириху, Ильдириху), как наследнику престола. Дело было в том, что, согласно вандальским правилам престолонаследия, этот сын Гунериха был всего лишь четвертым по счету претендентом на престол. Поддержка наследных прав Гильдериха широкими массами православных жителей вандальской Африки укрепила бы его положение в споре с конкурентами — сыновьями братьев Гунериха, превосходившими его годами. О глубине отвращения православных епископов к Гунериху свидетельствует их категорический отказ согласиться на его предложение (хотя оно вовсе не было связано с вероисповедными вопросами). Правда, они не могли предугадать, какой из претендентов на вандало-аланский престол, в случае своего прихода к власти, будет милостивым к своим православным, а какой — наоборот. Но они понимали, что Гунерих, очевидно, понимает: его смерть не за горами (царь-гонитель и впрямь умер через пару месяцев после того, как сделал епископам предложение, от которого они (как он надеялся) не смогут отказаться. И потому они взяли, да и отказались выполнить царскую просьбу.