Наконец, нужно серьезно подумать о том, как мы могли бы стандартизировать протоколы и собирать данные людей, которые уже самостоятельно экспериментируют с этими методами лечения. Достаточно быстрого поиска в Интернете, чтобы найти группы принимающих метформин из-за его предположительно омолаживающего эффекта, возможно, попросив своего врача прописать им его, несмотря на отсутствие диабета. На другом конце спектра риска – случай, когда генеральный директор биотехнологической компании отправляется в колумбийскую клинику, чтобы провести непроверенную, нерегулируемую генную терапию теломеразой. Очевидно, что существует огромный аппетит к такого рода экспериментам. И некоторый профессиональный надзор мог бы сделать эти примитивные клинические испытания с участием одного человека как более безопасными для этих экспериментаторов, так и более полезными для всех нас.

Если люди все равно собираются это делать, то было бы ужасной тратой времени, если бы их эксперименты были разрозненными, единичными и неконтролируемыми. Мы могли бы никогда не узнать результатов, и даже если бы узнали, из-за бесконечных вариаций в практическом применении подобных методов мы не смогли бы составить для себя четкого понимания, помогли ли их усилия жить дольше. Вводя по крайней мере часть строгости обычного клинического исследования, гарантируя, что участники принимают одинаковую дозу одного и того же препарата, эти эксперименты на себе могут не только быть более безопасными, но и дать гораздо более обобщенные знания о том, какие вмешательства работают, а какие нет.

Реализация этой идеи была бы сложной из-за необходимости очень тщательно оценивать и сообщать о рисках и неопределенности. Но как 65-летний человек, уже обдумывающий несколько неопределенную терапию, я бы с большей охотой пошел на такое лечение, если бы у меня не только был шанс прожить немного дольше в добром здравии, но и если бы моя скромная «ставка на зеро» помогла последующим поколениям лучше понять старение.

Очевидно, что успех биогеронтологии зависит не только от науки. Важнейшими предпосылками являются гораздо более пристальное внимание и гораздо большее финансирование исследований в области старения. Это должно будет устранить препятствия в политике и регулировании. И, возможно, самое главное: биогеронтология должна стать привычным делом с широким пониманием и обсуждением ее потенциала среди ученых, политиков и общественности.

Я надеюсь, что эта книга убедила вас в том, что настало время для медицинского аналога полета на Луну – масштабно финансируемой международной программы исследований, призванной вмешаться в процесс старения. Было бы крайне неудачно, если бы мы не нашли несколько новых и инновационных способов укрепить здоровье человека, ведь потенциал этого направления еще больше.