Примитивная вера в загробное существование естественно ведет к культу предков, к тотемизму, и вливается в общее русло политеизма. Отсюда – всевозможные мифы о полубогах, полулюдях, о божественной связи богов и смертных. Этим объясняется и антропоморфизм: человек создает богов не по собственному образу, а по образу обоготворенных предков. Тотемизм же расширяет культ предков, привнося в него, помимо человека, и обоготворенных животных с их типическими признаками. У японцев многие животные, как лисица, собака, петух, являются атрибутами божеств; у богини солнца атрибутом служит птица. У древних греков такими атрибутами были: для Зевса – орел, для Афины – сова, для Артемиды – коза, для Посейдона – дельфин. В культе предков те же атрибуты мы находим во многих мифах. Как известно, некоторые древнегреческие племена получили свое название от животных, как например, – мирмидоняне – от муравьев, или аркадяне – от медведей. Эти названия – конкретизация качеств предков-героев: родоначальникам мирмидонян приписывалось трудолюбие муравьев, родоначальникам аркадян – физическая сила медведей.

На подобной символике, расширяющей качества предков-героев или уточняющей качества стихийных божеств основаны многие религиозные мифы – «метаморфозы». Всякий такой миф несет с собою не только элемент религиозного анамнезиса, но обнаруживает творческое присутствие словесно-прекрасного, подобно тому, как в изображении богов присутствует творчество пластически-художественное. Однако, религиозный миф вовсе не есть простое поэтическое создание примитивной фантазии, а обязательное внутреннее сочетание эстетического мироощущения с религиозным. Уже с самыми начатками религиозного чувства проявляется в человеке и искание истины в примитивном разуме, и искание прекрасного в примитивных ощущениях прекрасного. И когда к этим атрибутам божественного – к истине и к красоте – присоединяется атрибут нравственного начала – добра, тогда религиозная идея или религиозный образ достигают своей полноты.

Одной из таких идей является предание о первородном грехе и вообще о греховности людей, вызвавших справедливую кару со стороны божественной воли. Представление это существовало не только у древних евреев, но и у многих народов. Греческие орфики имели собственное учение о первородном грехе: в наказание за прегрешения предков-титанов душа человека заключена в тело как в темницу или в могилу. Приблизительно таков взгляд и Платона на грех первых человеческих душ, в наказание сделанных смертными. У вавилонян мы находим сказание, согласно которому сотворенные богами люди впали в грех, плохо отблагодарили своих творцов за благодеяние жизни, и в наказание за это боги решили посредством потопа уничтожить всех людей, кроме Утнапиштиму и его близких. У индусов тоже был свой Ной, как у евреев и вавилонян: во время ниспосланного богами потопа Ману был спасен богом Вишну, под видом рыбы притянувшим судно Ману к скале. У древних греков Девкалион и Пирра были единственными людьми, спасшимися от потопа, посланного на землю Зевсом с целью истребить род человеческий за его грехи. Подобные сказания встречаются и среди современных диких народов: некоторые индейцы считают, что их предки были наказаны потопом за свою грешную жизнь.