Лекция окончена. Задается множество вопросов. Особенно горячо идет дискуссия на технологические темы. Музейные работники рады, что в нашем лице они имеют специалистов по теории и практике стеклоделия, которые лучше их могут объяснить, как именно изготовлена та или иная вещь.
Особенно важно в этом смысле присутствие среди нас мастера-выдувальщика Еремина. Вот он стоит в окружении нескольких сотрудников Эрмитажа. В руках у него маленький фантастический зверек, выдутый из стекла в I в. до в. э. Еремин сосредоточенно рассматривает фигурку и бормочет про себя: «В этом месте он так хотел сделать... Да не вышло... Я бы, пожалуй, почище сработал. Ну, а вот здесь, это другое дело. Это ловко! Молодец! Обязательно попробую».
Я слушаю, и вдруг мне кажется, что две тысячи лет, разделявшие этих двух мастеров — египетского и советского — исчезли, растаяли, и эти люди приблизились друг к другу вплотную и разговаривают на точном языке своей профессии. Они хорошо понимают друг друга, так как методы ручного изготовления такого рода стеклянных изделий почти не изменились до сих пор.
Стоит ли говорить, как много мы выносили из подобных творческих встреч.
Сотрудники Завода художественного стекла в результате систематического общения с работниками крупнейшего в Советском Союзе хранилища предметов изобразительных искусств постепенно постигали культуру стекла, повышали свою профессиональную вооруженность и готовились к выполнению поставленных перед ними ответственных задач. Мы воочию, на образцах, воспринимали все этапы эволюции форм стеклянных изделий, знакомились с ошибками, которые делались, когда люди вступали на путь подражания другим технологиям и создавали вещи, лишенные необходимой целостности и гармонии, в которых формы не сочетались со свойствами материала и особенностями технологического процесса.