В марте 1939 года нацисты захватили Прагу. Муха, который был широко известен своим патриотизмом и даже разрабатывал, как сказали бы сейчас, «фирменный стиль» независимой Чехословакии, был включен в список врагов Третьего рейха. 78-летнего художника несколько раз арестовывали и таскали на допросы. Все это окончательно подорвало и без того слабое здоровье старика. Во время одного из допросов Муха сильно простудился и заболел пневмонией. И тем не менее счастье улыбнулось художнику в последний раз: он умер не в холодной камере, а в собственной постели рядом с любимой Марушкой.

Михаил Врубель: страстный, нищий, гениальный

Михаил Врубель: страстный, нищий, гениальный

Михаил Врубель жил, как рисовал: стремительно, ярко, «крупными мазками», интригуя «зрителей» и вызывая у них ощущение надвигающейся катастрофы. Он наносил себе увечья, чтобы приглушить боль безответной любви, крепко пил, был всегда на мели. Он постоянно пикировал. Он разгуливал по Киеву в коротких панталонах и чулках. Он громогласно заявлял, что Репин не умеет рисовать. Окружающие давно привыкли к его причудам. Когда Врубелем начало овладевать безумие – не творческое, а то, что требует вмешательства докторов, – не все заметили в нем перемену. Во всяком случае, не сразу.

Мать и мачеха

Михаил Александрович Врубель родился в Омске. Его мать умерла от чахотки, когда ему было три, и воспитанием детей вместе с отцом занималась мачеха – Елизавета Вессель. Михаил был слабым ребенком. Он начал ходить только в три года, сторонился подвижных игр, избегал физических усилий. На ноги его поставила именно мачеха, которая заставила мальчика соблюдать режим, а также диету «из сырого мяса и рыбьего жира».

Еще одним несомненным вкладом мачехи в судьбу и личность Михаила Врубеля была музыка. В те годы играть на фортепиано полагалось всякой барышне из приличной семьи. Однако Елизавета Вессель, по свидетельствам современников, в самом деле была выдающейся исполнительницей. Дети часами могли смотреть, как она играет. Именно смотреть: на унизанные кольцами, порхающие пальцы, на легкие запястья в блеске браслетов. Должно быть, где-то здесь для юного Врубеля сплавлялись в одно целое форма и содержание, образ и декорации, волшебство и золоченые побрякушки. Где-то здесь зарождались эстетические представления художника, который однажды скажет: «Декоративно – все, и только декоративно!»

Нежный фантазер

Из-за службы отца семья Врубелей была в постоянных разъездах. И всюду за ними следовала фамильная библиотека: Михаила с младенчества окружали книги, в числе которых было много старинных, роскошно иллюстрированных изданий. В книгах (а также в любимом журнале «Живописное обозрение») одаренный, не по годам развитый юноша подсматривал сюжеты для домашних постановок, в которых он представал то бесстрашным путешественником, то благородным пиратом.