Однако, несмотря на предательство, долго оставаться в разлуке с Диего Фрида не смогла. Супруги воссоединились в конце 1935 года, но все равно жили порознь. Их дом состоял из двух отдельных строений, соединенных воздушным мостиком: в одном из них жила Кало, во втором – Ривера. За время разлуки Фрида успела завести несколько романов с мужчинами и женщинами. Диего, который никогда не был образцом верности, страшно ее ревновал, поэтому свои романтические похождения художница старалась держать в секрете.

В 1937 году в поисках политического убежища в Мексику приехал Лев Троцкий с женой Натальей Седовой. Их поселили в «голубом доме», в котором прошло детство Фриды, и в котором по-прежнему жил ее отец. Кало и Троцкий достаточно быстро сблизились, их запретный роман был страстным и тайным. В какой-то мере интимная связь с таким видным человеком, которого Диего безмерно уважал, была для Фриды способом еще раз отомстить неверному мужу за интрижку с Кристиной. Фрида и Троцкий общались между собой на английском языке, которого не понимала Наталья, и передавали друг другу любовные записки, обмениваясь книгами. Но Седовой совсем необязательно было понимать их разговоры, чтобы обо всем догадаться.

Надо сказать, что «старик» быстро наскучил художнице, и их связь прекратилась. Вскоре после этого Фрида написала автопортрет, посвященный Троцкому, который он повесил в своем кабинете. Впрочем, когда он с женой покидал «голубой дом», Наталья убедила его не забирать с собой картину.

Viva la vida!

Фриде пришлось долго добиваться популярности в родной Мексике, несмотря на то, что еще в 1938 году она наделала много шума в Нью-Йорке, где проходила ее первая персональная выставка в галерее Джулиана Леви. Критики, поначалу отнесшиеся к «миссис Ривере» скептически, были очарованы ею и самобытностью ее картин. Вскоре после этого Кало отправляется в Париж по приглашению Андре Бретона, пообещавшего художнице устроить ее персональную выставку. Они познакомились во время визита Бретона и его супруги Жаклин Ламба в Мексику. Поэт и художник был поражен работами Фриды и сообщил художнице, что она пишет в стиле сюрреализма, чем немало ее удивил. Однако, несмотря на обещания, организацией выставки Бретон так и не занялся. Фрида узнала об этом только после приезда в Париж, очень разозлилась на Бретона и стала называть парижских сюрреалистов «чокнутыми сукиными детьми».

Фрида очень неуютно чувствовала себя вдалеке от родной Мексики. Ни Нью-Йорк, ни Париж ее не впечатлили, она рвалась назад, в свой «Голубой дом», где она родилась и прожила почти всю жизнь, к своему Диего. Они уезжали и возвращались, ссорились и мирились, разводились и женились вновь, жили в разных домах, соединенных мостиком. А тем временем рассыпающееся на части тело Фриды пытались собрать воедино при помощи металлических корсетов, многочисленных операций и лекарств.