Хороший урожай и резкое снижение экспорта продовольствия привели в 1934 году к нормализации ситуации в стране. В 1935 году отменили карточки. Вместе с ними исчезли закрытые пайковые распределители с принудительным и скудным ассортиментом. На их месте появились гастрономы, универмаги, бакалеи, специализированные магазины обуви и одежды, которые были открыты для всех. Хотя цены в них оказались выше цен бывшей пайковой торговли[1216], но ассортимент был несравненно лучше, а продажа не ограничивалась пайковыми нормами[1217]. К тому же, покупая в таких магазинах, не нужно было жертвовать семейными ценностями, как в Торгсине. С отступлением голода улучшился ассортимент и упали цены на крестьянских (так называемых колхозных) рынках. Торгсину было трудно конкурировать с открытой торговлей. Он продавал в обмен на ценности, а ассортимент товаров уже мало чем отличался от невалютных магазинов. Покупательский интерес к Торгсину ослаб; поступление валютных ценностей и обороты его торговли резко упали, цены на товары в Торгсине пришлось снижать. Издержки обращения, которые и в лучшие годы Торгсина были значительны, но оправдывались горами поступавших ценностей, теперь тяжелым бременем легли на бюджет страны.

К середине 1930-х годов не только у населения, но и у государства уже не было особой нужды в Торгсине. Одной из основных причин появления Торгсина был острый дефицит внешней торговли СССР. Доходов от экспорта, несмотря на рост его физического объема, не хватало на оплату промышленного импорта. Но «безумство импорта» к 1933 году закончилось. СССР вернулся к активному сальдо внешней торговли, доходы от экспорта стали превышали затраты на импорт (табл. 4) и шли на погашение внешнего долга СССР. К тому же с конца 1920-х годов сталинское руководство серьезно занималось созданием современной золотодобывающей промышленности. С 1932 года работал гулаговский Дальстрой. К середине 1930-х годов стабильный ежегодный рост промышленной добычи золота вывел СССР в группу мировых лидеров. Сталинское руководство решило золотую проблему. Валютный кризис начала 1930-х годов, вызванный индустриализацией в кредит, был преодолен. СССР заявил о достижении золотовалютной независимости. Да и Торгсин уже выполнил свою задачу. Учитывая продолжительность и накал массового голода, а также то, что сеть торгсинов охватывала практически всю территорию страны, можно утверждать, что к середине 1930-х годов Торгсин выкачал основные валютные сбережения советских граждан[1218].

Говоря о причинах закрытия Торгсина, не следует забывать и об идейных мотивах. Торгсин представлял рецидив крупного валютного предпринимательства; более того, предпринимателем являлось само пролетарское государство. Допущение Торгсина шло вразрез с постулатами марксизма и политэкономии социализма. Разрешив Торгсин, сталинское руководство поступилось принципами классового подхода, государственной валютной монополии и безрыночной государственной экономики. Кроме того, легальная деятельность Торгсина обросла множеством нелегальных валютных операций. Ежедневно в его торговых залах, вокруг магазинов, на городских рынках и барахолках бойко шла незаконная купля-продажа валюты, торгсиновских денег и товаров. Валютный Торгсин зиял бельмом в глазу советского государства. После того как золотовалютная проблема страны была решена, у сталинского руководства не было больше причин мириться с валютно-идейными послаблениями.