• Персонаж создает сюжет.

• Персонаж создает действие.

• Персонаж создает движение.

Это происходит потому, что комедия дель арте не просто наводит фокус на смешные персонажи. Она идет дальше и фокусирует внимание на отношениях. В своей бесценной книге «Импровизация» (Impro: Improvisation and the Theatre) Кит Джонстоун указывает на значимость концепции статуса для импровизации. В любых отношениях между персонажами один всегда умнее другого, один всегда влиятельнее другого, один — ведущий, другой — ведомый. Хозяева и слуги, мужья и жены, начальники и подчиненные. Статус и постоянные переговоры вокруг статуса — это и есть движущая сила действия. Раб жаждет освободиться от хозяина, а хозяину нужен проныра-раб, чтобы заполучить очаровательную молодую девушку, которую интересуют власть и деньги хозяина, но привлекает его здоровяк-сын небольшого ума, зависимый от умного слуги, который пытается ускользнуть от мстительного капитана, которого он обмухлевал в кости. Война меняющихся статусов была такой же движущей силой для комедии дель арте периода Ренессанса, как истории компьютерных фриков и их подружек в «Теории Большого взрыва».

Тем временем в Лондоне

А в Лондоне было другое влияние. С приходом Ренессанса выросло число посещавших университеты. Появились те, кого в Англии стали называть «университетскими умниками», Они писали эпиграммы, остроты и стихи, поэтому появлялись пьесы, частично основанные на игре слов.

Ниже приводится сцена из «Генриха IV» Шекспира[39].

ФАЛЬСТАФ: Твоя правда, дружок... А что, разве наша трактирщица, с которой я гуляю, не сладкая бабенка? ПРИНЦ ГЕНРИХ: Как мед Гиблы, старый греховодник!.. А что, разве не сладко тебе будет прогуляться за решеткой в куртке из буйволовой кожи? ФАЛЬСТАФ: Что такое? Что ты там мелешь, дуралей? Это что еще за подвохи и подковырки? Какое мне, черт возьми, дело до буйволовой куртки? ПРИНЦ ГЕНРИХ: А мне, черт подери, какое дело до нашей трактирщицы? ФАЛЬСТАФ: Да ведь ты же не раз требовал ее к себе, чтобы сводить с ней счеты. ПРИНЦ ГЕНРИХ: А разве я когда-нибудь требовал с тебя твою долю? ФАЛЬСТАФ: Нет, надо отдать тебе справедливость, здесь ты платил за все сам.

ФАЛЬСТАФ: Твоя правда, дружок... А что, разве наша трактирщица, с которой я гуляю, не сладкая бабенка?

ПРИНЦ ГЕНРИХ: Как мед Гиблы, старый греховодник!.. А что, разве не сладко тебе будет прогуляться за решеткой в куртке из буйволовой кожи?