Бывший военный имел здесь конечности, но потерял нечто гораздо важнее.
«Твои?» – спросил я мысленно, не сумев произнести вслух ни звука.
«Твои?»
«Да», – ответил он, не оборачиваясь. – «Зачем пришел?»
«Да»,
«Зачем пришел?»
«Помощь нужна, очень».
«Помощь нужна, очень».
«Я своё уже отвоевал, оставь меня…»
«Я своё уже отвоевал, оставь меня…»
«Прости, но они никуда не денутся, а ты ещё можешь помочь живым», – продолжал я настаивать.
«Прости, но они никуда не денутся, а ты ещё можешь помочь живым»,
«Я не хочу уходить отсюда…»
«Я не хочу уходить отсюда…»
«Там дети, Солод! Их в жертву принесут, если ничего не сделать! Перестань жалеть себя и подумай о других!»
«Там дети, Солод! Их в жертву принесут, если ничего не сделать! Перестань жалеть себя и подумай о других!»
«Тебе легко говорить», – покачал он головой.
«Тебе легко говорить»
«У Шевцова моя дочь, вообще-то. Но я всё равно бы туда пошёл, потому что этот урод должен ответить за всё! Ты хочешь сбежать или воздашь ему по заслугам?»
«У Шевцова моя дочь, вообще-то. Но я всё равно бы туда пошёл, потому что этот урод должен ответить за всё! Ты хочешь сбежать или воздашь ему по заслугам?»