Кох помолчал, потом нахмурился и ответил:

— По всем фронтам русские наступают. Мы отходим пока… Но фюрер уверяет, что это временное явление… Надо наводить порядок в тылах. То есть здесь, у нас. Удары партизан — вот причина активизации русских и их временного успеха на фронтах… Я бы мог тебе дать толстые папки с сообщениями о диверсиях… Это катастрофично!

Лидия отпила коньяк.

— Теперь ты понимаешь, что уничтожение партизан — наша первая задача! — воскликнул Кох.

— А выполнима ли она?

Кох насторожился.

— Почему такой пессимизм?

— Обыкновенное равнодушие…

— Тебя даже не трогает, что я поставил на карту свою жизнь.

— Это забавно…

— И не больше? Что ты будешь делать, если я застрелюсь?

— Найду себе шефа с более уравновешенным характером.

— Ладно. Пошутили, и хватит. Тебе понятно задание?

— Только это в последний раз. Обещай, что, если и теперь ничего не выйдет с ловушкой, вы освободите мой дом…

— Хорошо. Я обещаю!

— Слово офицера.

— Слово друга, если ты так хочешь!

Потом Лидия вышла со сверточком под мышкой из гестапо и снова попала под наблюдение Лены Копытовой.

Никуда больше не заходя, Лидия направилась в Коровкино.

— Теперь нам надо действовать быстро и решительно, — говорил Павел отцу. — Пока фрицы уверены, что агент их цел, мы должны с ней разделаться…