Героизация Раскольникова и ему подобных деятелей пошла полным ходом фактически сразу после появления романа, даже уже на фоне романа. «Русский вестник» еще не закончил печатание глав «Преступления и наказания», как в апреле 1866 года Дмитрий Каракозов, отчисленный из Московского университета за неуплату, как и Раскольников, стрелял в Александра II: бывший студент стал адептом индивидуального террора и считал, что убийство царя может послужить толчком для пробуждения народа к социальной революции. Каракозов, так сказать, «однокашник» Раскольникова, признав убийство (вслед за идеологом террора П. Зайчневским) нормальным средством достижения социальных и политических изменений, и открыл эпоху терроризма в России. Накануне покушения Каракозов, как то и принято у убийц по убеждению, распространял прокламации «Друзьям-рабочим!».
В конце 1870-х по России прокатилась кровавая волна террора: все тогдашние убийства – губернаторов, чиновников, офицеров, жандармов – осуществлялись «по совести», согласно убеждениям. В истории остались имена убийц, которых страна провозгласила героями; особенных почестей заслужили цареубийцы – и те, кто только покушался, и те, кто добился «результата». Провидческий гений Достоевского предсказал появление людей, из которых «всякий думал, что в нем в одном и заключается истина» (6; 420). Кажется, что сон о трихинах, которые поразили человечество, приснился не Раскольникову, а Достоевскому. Ведь Россия до сих пор продолжает славить и вымышленных романтиков Раскольниковых, и реальных героев террора Каракозовых, Каляевых, Желябовых, Кибальчичей. Никаких сведений об их раскаянии, сожалении, чувстве вины история не сохранила – они стояли перед судом и/или шли на казнь с гордо поднятой головой, имели (и имеют) массу сторонников и последователей. Стать убийцей и террористом оказалось наиболее быстрым и громким способом добиться славы и войти в историю. «На всех парах через болото» (10; 316) – как говорил Петр Верховенский, идеолог и практик этого занятия.
Воистину, «кто был никем…»
Глава 2. Задача и сверхзадача экранизации романа А. И. Солженицына «В круге первом»
Глава 2. Задача и сверхзадача экранизации романа А. И. Солженицына «В круге первом»
На телевидении, в кино, как, впрочем, и в современном искусстве вообще, начинает действовать поколение, для которого память о смысле, термины “тема”, “идея”, “авторский стиль”, “вкус к слову”, представления об исторической фактуре той или иной эпохи отсутствуют настолько, что оно, это поколение, даже не подозревает о роковом изъяне своего бытия. «Они чуть не все такие – с полной расслабухой в головах, промытых мобильным музоном, отравленные болтовней в “блогах” и “чатах”, не способные ни на какую концентрацию, несчастные, инфантильные, обманутые, всем довольные, беспомощные и, боюсь, безнадежные “детки из клетки”»[509].