— Нет, сейчас не сезон.

Понятно, что сезон весной. Но всегда есть надежда на чудо. Бывают же фрукты в магазинах круглый год.

— Сезон весной, — сказала цветочница и взялась за него серьезнее, — Вы кому выбираете, девушке своей?

Одет он был щеголевато, выглядел молодо, так что подумать про девушку было логично.

— Нет, не своей. Мне просто что-нибудь надо — так… на день рождения.

— Ну вот! — обрадовалась цветочница, — вот эти розы — метровые!

Они немного постояли. Темнело, и хотелось успеть на канатку.

— Или вот эти — семьдесят пять сантиметров!

И еще немного постояли. Он вглядывался в стога роз, изображал, что выбирает между метром и семьдесятью пятью сантиметрами. А хотелось тюльпаны.

— Очень красивые, — сказала цветочница. — Понюхайте.

Времени не оставалось.

— Я вижу, — сказал он.

— Понюхайте, понюхайте, они долго простоят!

Он не очень понял связь между запахом и сроком годности. Абсурд какой-то… Понюхал. Цветочница улыбалась. Розы, нужно признать, были хорошие. Кроме вялых верхних лепестков, но это называлось «рубашка», так положено было, он разбирался.

— А у кого день рождения? — не отставала цветочница.

А вот это уже слишком. Какая разница? Но ответить было проще, чем не ответить. К тому же здесь, в городе юности, куда его когда-то забросила судьба, где он проучился пять лет, он чувствовал себя прежним, юным человеком. Он тогда не научился еще быть твердым, говорить «нет» и все такое прочее. Молодая продавщица казалась взрослой, препираться было неловко.

— Э-э… У одной девушки…

Нужно было брать розы и идти. Ну, нет тюльпанов, проще надо к этому относиться. Тем более — не ахти какой повод. Случайное приглашение. Незнакомый человек. Вручит, улыбнется и уйдет бродить.

— Молодая, сколько лет?

Сейчас будет предлагать белые или красные. Если постарше — красные, если молодая — белые, цвет чистоты и невинности. Знаем, проходили.