Обрядившись в одежду купца, Фрости прибыл в Финнмарк и предстал перед тамошним конунгом. Снэ принял гостя хорошо, спросил, как его зовут. Фрости назвался именем Гест и попросился перезимовать в Финнмарке. Конунг разрешил гостю пробыть в его владениях до весны.

– 14 —

Вблизи палат Снэ стоял отдельный дом, окруженный таким высоким забором, что только летящая птица могла перебраться через него. Фрости постоянно сидел около этого забора в надежде увидеть Мьёлль, дочь конунга.

И вот как-то раз, когда финны играли в игры перед конунгом, Фрости отправился к деревянной ограде и заметил отворенную в ней дверь и дом. Посланец Стурлауга вошел внутрь жилища и обнаружил сидящую на стуле девушку, причесывающуюся золотым гребнем. Это была Мьёлль. Волосы дочери конунга лежали на подушках возле нее, прекрасные, как шелк или недавно убранная солома. Стоило Фрости взглянуть на лицо Мьёлль, как он подумал, что никогда не видел девушки прекраснее.

Тогда Фрости взял дощечку и бросил ее дочери конунга на колени. Прочтя написанное на ней послание, Мьёлль прямо вся засветилась от счастья. После этого, наконец обратив внимание на вошедшего, девушка чуть не кинулась ему в объятья, но потом, приглядевшись к Фрости, разочарованно произнесла:

– Ты так похож на Стурлауга, что я чуть не приняла тебя за него. Но теперь вижу, что ты другой человек.

Фрости едва успел рассказать, кто он такой и зачем прибыл в Финнмарк, как вошли служанки, и ему пришлось уйти. Красота Мьёлль настолько взволновала посланца Стурлауга, что он лишился всякого покоя. Не мог ни есть, ни пить и все думал о девушке с соломенными волосами.

И вот, когда все люди отдыхали, кто-то дотронулся до груди Фрости. Это оказалась дочь конунга.

Мьёлль тихо спросила свитьодца:

– Правда ли то, что вырезано на дощечке?

– Да, это речь самого Стурлауга, – ответил Фрости.

Тогда девушка сказала:

– Под земным солнцем нет человека, которого я бы ценила больше, чем твоего побратима. Я бы охотно стала его наложницей, если бы он этого захотел. Я бы не стала скрывать любовь, а отдала бы ему объятия, нежность, поцелуи и близость. Но все для того, чтобы извести весь Свитьод под корень. Насколько мне люб Стурлауг, настолько же ненавистны его отец, друзья и жена, Аса Прекрасная!

Хотя Фрости нелегко было выслушивать признания Мьёлль в любви к другому человеку, он заверил ее:

– Сын херсира Ингольва примет твою любовь и даже оставит Асу, если ты приедешь к нему.

Однако слова Мьёлль посеяли в сердце Фрости сильную вражду к Стурлаугу. Хотя он не был из рода троллей, он стал тотчас черен душой, как самый настоящий тролль.