Что интересно – в дальнейшем всевозможные ханы, предводительствующие ордам средневековых гастарбайтеров, считали своим гражданским долгом непременно прийти в Коломенское и на время обосноваться в его пределах. Словно медом это место было для них намазано. Например, в 1408 году после смерти Тамерлана его свирепый наследник Едигей без промедления, огнем и мечом сызнова пошел на Русь. Местом дислокации своей ставки, за неимением лучшего, он избрал Коломенское.
Историк Иван Забелин, с высоты нашего времени кажущийся чуть ли не современником Едигея, сообщает следующие подробности в своей «Истории города Москвы»: «От Тохтамыша до пришествия Тамерлана прошло ровно 13 лет (1382–1395), и вот опять еще ровно через 13 лет от прихода Тамерлана по повелению царя Булата под Москвою явился в 1408 году новый Татарин, Едигей, со множеством войска, с Ордынскими царевичами и прочими князьями. Это было в зимнюю пору, 1 декабря, как случилось и первоначальное Батыево нашествие. Москва не ожидала такой зимней грозы. Татарин устроил свой стан в селе Коломенском и распустил полки на грабеж по всем городам Московского княжества, приказав и Тверскому князю идти к Москве “с пушками, тюфяками, самострелами, со всеми сосудами градобойными”, чтобы до основания разбить и разорить город Москву. Однако Тверской князь, соблюдая договоры с Московским, по отзыву летописца, сотворил премудро, вышел с малою дружиною да от Клина и воротился назад, угождая и нашим и вашим, и Москве и Едигею. Почти все обстоятельства повторились, как было в приход Тохтамыша. Великий князь, услыхав об опасности, ушел к Костроме собирать ратных. В осаду сел Храбрый Владимир Андреевич с племянниками, а с ним многое множество тьмочисленно сбежавшагося со всех сторон народа, “ради твердости града”, ради каменных его стен. Опять был выжжен посад вокруг города самими посадскими. Хорошо помня Тохтамышев разгром, все были в великом страхе и отчаянии и по-прежнему, надеясь только на милосердие Божие, молились и постились. А Едигей собирался и зимовать под городом, пока не возьмет и не разорит его. Готовя свирепую осаду, ожидая Тверской помощи, Едигей пока не приступал к городу, а стоял все время в Коломенском, целыя три недели. Но милосердием божиим и молитвами Чуд. Петра грозныя обстоятельства переменились. В то самое время в самой Орде настала усобица и по повелению царя Едигей должен был немедленно возвратиться с полками в Орду. Тая от осажденных это обстоятельство, Едигей запросил у них, что если дадут ему откуп, тогда он и уйдет от города. Для осажденных это было Божие помилование. Они собрали казну и отдали Татарину, вероятно по его запросу, 3000 р. 20 декабря (…) Едигей, стоявши под городом целый месяц, ушел со всеми своими силами, везя за собою награбленное добро и ведя пленных тысячами. Жалостно было видеть, говорит летописец, и достойно многих слез, как один Татарин вел по 40 человек пленных, крепко привязанных гуськом друг к другу».