Через шесть часов прибыло подкрепление, но не десять, а семь чело­век, вооруженных винтовками с ящиком патронов. Все верхом на лоша­дях, в том числе проводник Жихарев с розыскной собакой. Навьючить на лошадей боеприпасы и продовольствие потребовался еще один час. Доронину дали верховую лошадь и предложили ему быть проводником к лагерю десантников. Радиста оставили под замком в комнате, охраня­емой стрелком. Таким образом, на операцию мы выехали в 10 человек и с Дорониным. Вооружены двумя автоматами, двумя «Парабеллумами» и винтовками. Двигались около речки, а кругом был лес, преимуществен­но елка и береза. Отъехав примерно двенадцать километров, услыхали впереди автоматную очередь, и над рекой вдоль пролетела стая гусей. Доронин мне сказал, что это десантники стреляли по гусям.

Проехав еще два километра, я знаком руки показал спешиться. Ло­шадей завели в лес, привязали к деревьям, охранять оставили одного стрелка. Сделали привал и закурили. Потом я приказал двум стрелкам выдвинуться в дозор на зрительное расстояние со мной и докладывать обо всем замеченном, а остальным двигаться без шума на дистанции три шага. Через километр дозор потерялся из поля зрения, я залег, за мной — остальные стрелки. Минут через тридцать услыхали недалеко одиночный выстрел. Я понял, что это дозор выстрелил из винтовки. Мы произвели несколько очередей из автоматов — это была уже перестрелка с десантом...

Обходя вправо гору для незаметного подхода к лагерю, мы столкну­лись с тремя десантниками, которые выполнили мои команды «стоять» и «сдать оружие». Я приказал стрелку Данилову их обыскать, после чего спросил, что произошло в лагере. Они ответили, что на костре варят гуся, которого застрелили. Я предупредил, что при попытке к бегству применим оружие, и мы двинулись к лагерю.

Там около костра стояли двое мужчин, которых десантники задержа­ли. Один десантник был убит нашим дозором, трое нам сдались, и еще ше­стеро искали в лесу баллоны с оружием, имуществом и продуктами.

Я решил разоружить их и обратился к одному из плененных нами десантников, который и оказался тем самым белогвардейским полков­ником, фамилию его я забыл. Этот полковник сообщил мне о сигналах для сбора. Я произвел три коротких очереди, и через двадцать минут на нас вышел десантник. Полковник сказал ему, что сопротивление бес­полезно, положить оружие на землю и отойти в сторону, что тот и сде­лал. Таким образом, все десантники были обезоружены.

Когда все собрались в лагере, то Доронин сидел отдельно от десант­ников. Кто-то из стрелков оставил недалеко от него автомат. Доронин встал, схватил автомат и выстрелом убил полковника. Я отобрал у До­ронина автомат и спросил: «Почему своевольничаешь?». Доронин от­ветил, что полковник изменил народу и давно должен быть убит. После этого разговора я предложил Доронину присоединиться к задержан­ным десантникам под охрану. Потом приказал двум десантникам взять лопаты и в десяти метрах от лагеря вырыть яму и похоронить два трупа.