Очень много новых заметок и набросков к повести было сдела­но в 1976 году. Именно тогда автор окончательно решил отказаться от «всякой беллетризации», писать «просто записки». Тогда же он на­ходит новое начало, решает ввести «вступление» — рассказ о встрече ветеранов контрразведки в день 30-летия Победы.

О том — запись в дневнике 26 апреля 1975 года: «Отправился на ве­чер встречи ветеранов контрразведки в Доме офицеров. Славослови­ли, возносили друг друга, пионеры приветствовали... Герои незримого фронта, самые бесстрашные воины... Верно, кое-кто из контрразвед­чиков ковал победу, обезвреживал врага... Но сколько среди них косто­ломов, тюремщиков, палачей своего брата... Я не мог смотреть на этих старых мерзавцев, обвешанных орденами и медалями, истекающих сентиментальной слезой... Ушел».

Найденное вступление и форма исповеди-воспоминания должны были придать повести большую глубину и масштабность. Поведение и со­знание молодого следователя ГУКР «Смерш», осмысляемые через много лет, приобретали новые детали и социально-нравственные мотивы.

В том же 1976 году на писательском съезде Абрамов говорил: «Нельзя заново возделать русское поле, не возделывая души человече­ские». Именно тогда, много думая о сюжете повести «Кто он?», Федор Александрович назвал ее лучшей своей вещью.

«Экономическое благосостояние — был убежден писатель — невоз­можно без духовного оздоровления общества. Одними социальными средствами невозможно обновить жизнь... Нужен одновременно вто­рой способ. Это самовоспитание, строительство своей души... Каждо­дневное самоочищение, самопроверка своих деяний и желаний выс­шим судом, который дан человеку — судом собственной совести».

Вместо заключения

Вместо заключения

Летними белыми ночами немногие бодрствующие пассажиры ско­рого поезда Москва — Воркута видят из окон своих вагонов странную пару. Он высоким ростом и природной сухощавостью похож на прибал­та. В погонах полковника госбезопасности, с орденом «Знак Почета», медалью «За победу над Германией» и Почетным знаком МВД СССР «За освоение Печорского угольного бассейна» на выцветшем кителе. Она — под стать спутнику. Такая же высокая, стройная, сероглазая, с дву­мя знаками «Почетного чекиста» на габардиновой гимнастерке и мали­новым ромбом майора НКВД в петлице...

«Кино снимают — думают засыпающие пассажиры — из истории ГУ­ЛАГа...» Но это не актеры, и не люди даже, а фантомы... Призраки да­лекого прошлого. Вечные хранители сокрытого на Приполярном Урале заколдованного клада.