Протоиерей Владимир Спасский и его жена Екатерина

В декабре 1929 г. о. Владимир стал бездомным. Его дом продали с торгов за неуплату налога. Священник перебрался жить в церковную сторожку, где 4 февраля 1930 г. его арестовали. Милиционер, арестовавший его, не имел ордера на арест, руководствовался устным приказом начальства. 6 февраля 1930 г. состоялось расширенное заседание Пленума бедноты Тимского сельсовета, на котором обсуждался вопрос о раскулачивании и выселении враждебно настроенных граждан. В список подлежащих раскулачиванию и выселению за пределы Центрально-Черноземной области протоиерей Владимир попал как «священник с 25-летним стажем». На самом деле священнический стаж у о. Владимира был на 12 лет больше. 21 февраля в Курском Домзаке, куда направили о. Владимира, его осмотрел доктор, который нашел у арестованного миокардит и признал его неспособным передвигаться на большие расстояния пешком. Уличить о. Владимира в антисоветской деятельности сотрудникам ОГПУ оказалось сложно. «Спасский крайне осторожен и ведет таковую подпольно, действуя через других лиц», – писал автор обвинительного заключения. Настораживало ОГПУ даже то, что в последнее время о. Владимир не произносил проповедей, из чего сделали вывод, что: «Спасский ожидает политического переворота в стране, который даст ему возможность говорить свободно, и создается впечатление, что советская власть возбраняет свободу слова». Виновным себя в антисоветской агитации о. Владимир не признал. На допросе священник заявил, что считает себя в первую очередь священнослужителем, представителем тихоновской церкви, а не политическим деятелем, борющимся с советской властью. Даже в самой идее коллективизации священник не видел ничего противоречащего духу Евангелия и сказал, что «подчиняется всякой власти и служит народу». К огорчению следствия, Спасский «упорно» не назвал никого из «бывших членов СРН», сославшись на свою «забывчивость». Отводя обвинение в выдаче «белым» для расстрела большевиков, священник предъявил справку селькресткома, предусмотрительно взятую им 23 декабря 1929 г. В справке говорилось: «Священник Спасский во время нашествия белых банд в поселке Тим в 1919 г. отстаивал граждан от расстрела, и агитаций от него явных нет». 24 марта 1930 г. дело в отношении отца Владимира прекратили на основании распоряжения ПП ОГПУ по ЦЧО от 21.02.1930 г., № 45056. «С 1934 по 1941 г. в Курской области было закрыто 792 храма», в том числе и храм Воздвиженья Креста Господня в Тиме. 21 июля 1939 г. Крестовоздвиженский храм был закрыт по решению Президиума Курского облисполкома и передан под «культурные нужды». Протоиерей Владимир перешел служить в другую тимскую церковь – кладбищенскую. В поле зрения ГПУ о. Владимир чуть было не попал в 1937 г., когда арестованный Курский епископ Артемон (Евстратов), перечисляя на допросе благочинных Курской епархии, указал, что в Тимском церковном округе старшим священником является о. Владимир. Но и эту церковь власти вскоре закрыли. Отец Владимир вынужден уйти на покой, но, по некоторым сведениям, продолжал тайно совершать требы на домах жителей. В годы Великой Отечественной войны о. Владимир не покидал Тима. В период оккупации его, 73-летнего старика, немцы выгнали вместе с другими тимпанами на очистку дорог от снега. Подгоняя работающих, немецкий солдат ударил священника прикладом в спину. Отец Владимир слег и через две недели скончался. Погребен протоиерей Владимир Спасский на кладбище недалеко от последнего храма, в котором ему довелось служить.