Матросы смехом выразили согласие с боцманом. Но их смех был натянутым и недолгим. Когда он стих, ван Страттен спросил Гастона:

– У тебя есть предложения?

– Да, конечно, – ответил боцман, – надо причалить к берегу, потому что иначе нам не спастись. Барометр падает. Я боюсь, что идёт не буря, а смерч!

– То, что ты боишься, я вижу. Да только как ты причалишь к берегу в полный штиль? Сам ты, что ли, будешь дуть в паруса?

Энди захихикал, представив эту картину. Но, так как все оставались очень серьёзными, он осёкся.

– Чёрт побери! Красив Старый Людоед, – вдруг проронил Эдвардс, и, опустив трубу, повернулся. Холодно встретившись с ним глазами, Гастон дал быстрый ответ:

– Мы достигнем суши на шлюпках! Надо полагать, буря начнётся после обеда. До берега – двадцать миль. Мы можем успеть. Капитан, речь идёт о жизни и смерти!

– Достигнем суши на шлюпках? – переспросил ван Страттен, также взглянув на Эдвардса, – это мысль! А как же корабль?

– Чёрт с ним! – вскричал Гастон, – тысячу раз чёрт с ним! Этот корабль проклят! Мы приплывём на нём только в ад, больше никуда! И вы это знаете!

– Ну да, знаю, – чуть помолчав, кивнул капитан, – но ты не сказал о том, что я тоже проклят. Чем эту недосказанность объяснить?

Боцман промолчал. Он был удивлён. Тогда капитан мгновенно обвёл глазами лица матросов. Поскольку все они, как один, уставились на бедняжку Клер, а та покраснела, голландцу стало всё ясно, хотя Элен и Софи покраснели тоже.

– Чёртова сука, – глухо проговорил ван Страттен, – то, что ты выболтала не всё, тебе не поможет. Я от тебя избавлюсь, клянусь чистилищем!

– Капитан! – заорал Гастон, которому подавали знаки матросы, – избавьтесь прежде от корабля! Давайте грузить провизию в шлюпки, и побыстрее! Мы хотим жить!

– Ты, приятель, уж слишком многого хочешь, – пожал плечами ван Страттен. В следующую секунду прогремел выстрел, и труп Гастона с дырой во лбу свалился на палубу.

Все застыли. Никто не видел, как капитан выхватывал пистолет. Но как он достал второй – увидели все, потому что он сделал это неторопливо. Эдвардс так же неспешно обнажил шпагу, после чего капитан сказал:

– Я, Готфрид ван Страттен, любой ценой обогну мыс Горн, как только подует ветер. Я обогну мыс Горн, даже если мне придётся бороться с бурей вплоть до второго пришествия Иисуса и даже если встать на моём пути захотят сам Бог и сам Дьявол. Я обогну мыс Горн, даже если вы все наброситесь на меня. Нас с Эдвардсом – двое, но мы вас десятерых изрубим в куски! Эдвардс за меня только потому, что вы – против, и я один, а вас – десять, а он – мой друг. Если мне придётся всех вас убить, то я наберу экипаж из одних утопленников. Утопленники, плывите ко мне! Утопленницы – особенно! С вами я обогну мыс Горн – клянусь Сатаной и всеми его подручными! Всем всё ясно?