– Папа сказал.

Прикусывает губу, она вся бледная и под глазами синяки. Изменилась сестричка за время моего отсутствия, неужели за меня переживала?

Нет. Это вряд ли.

Делает порывистый шаг в мою сторону и шепчет яростно:

– Это из-за тебя! Ты виновата. Ты!

Встаю с дивана и равняюсь с Настасьей.

– Если ты забыла, то маленькая поправочка в картину твоего мира – меня похитили с собственной свадьбы! И в чем именно ты меня сейчас упрекаешь? Что я такого страшного успела совершить, пока отсутствовала, а?

Стараюсь не орать и не сильно повышать голос, но все же кулаки сами сжимаются и хочется хорошенько оттаскать Настю за волосы, чтобы в себя пришла.

– Я просто знаю, что если бы не ты…

Закатываю глаза и прерываю тираду:

– Ты меня во всем виноватой считаешь?!

Молчит, поджимает губы, а я понимаю, что больше не буду терпеть ее присутствие ни минуты. Иду в сторону лестниц, поднимаюсь на второй этаж и захлопываю дверь в свою комнату.

Прислоняюсь и плачу.

Бросаю взгляд на часы, почти утро, но спать я не хочу, слишком взвинчена, обещанного чая не жду.

Единственное желание – увидеть Мотю, но в таком виде я к брату не пойду. Не хочу пугать.

Сбрасываю рваное тряпье и иду в ванную, становлюсь под душ, опять стою под обжигающими струями и дрожу.

Слезы смешиваются с водой, но легче не становится.

Я странным образом понимаю, что хочу вернуться в домик, затерянный в лесу, почувствовать аромат свежей выпечки, которую каждое утро готовит Рения, прогуляться в лесу и увидеть Гуна. Опять почувствовать его запах, остроту поцелуя и силу объятий.

Становится совсем больно.

Сейчас понимаю, если бы мне дали выбор, я бы осталась там.