Меня охватывает паника. Происходит что-то непонятное.

– Лидия… Лидия… – шепчу, хотя хочется кричать, но я боюсь еще больше напугать малыша.

Медсестра вскакивает и быстро бежит к стоящей рядом с кроваткой аппаратуре, которая начинает пиликать что есть мочи, а затем случается невероятное.

Брат фокусирует взгляд на мне, тянет губки, словно в натуге, и выдыхает:

– Я…ся…

Тонкий голосок поражает, бьет выстрелом прямо в сердце.

– Вы… Вы это слышали?!

Шепчу, глядя в лицо женщины, которая бледнеет и кивает в нерешительности.

– Он назвал… назвал по имени… надо сказать Алексею Сергеевичу и Марине Анатольевне…

– Иди…

Женщина, несмотря на свои полные формы, срывается с места и бежит прочь. Зовет отца, голося на весь дом.

– Мотя…

Падаю на колени рядом с братом и вглядываюсь в его лицо. Первое слово.

Врачи говорили, что шансов почти нет. Только новый препарат может помочь случиться чуду.

– Я тут, Мотечка, я с тобой…

Сжимаю его руку, заглядываю в глаза и опять слышу, как брат выдыхает непослушными губами едва уловимо:

– Я..с…я.

– Я тебя не брошу. Я здесь, все хорошо.

Хлюпаю носом, ощущая, как маленькие пальчики обхватывают мою ладонь иначе, сильнее, чем прежде.

– Матвей!