А потом заклятие развеялось, потому что рот Агги произнес:

— Как там, в Таиланде? — но тон при этом говорил: Мне совершенно наплевать на все, что ты еще когда-либо скажешь. Однако Агги пришла сюда за ней, так что, может, она имела в виду нечто иное.

— Жарко. Безумно. И удивительно типа как. А как здесь?

— Отстойно. Тупо. Скучно до ужаса, — а потом с насмешкой: — Ну что, новую лучшую подругу-то завела?

— Нет, — Поппи подумала о друзьях, которые появились у нее в Таиланде — о маленьких учениках, которые показали ей все о Будде, и о том, как школа меняет жизнь, и как надо рассказывать истории, и как любить семью; и о Кей, которая показала, как быть между и жить посреди. — А ты?

Агги фыркнула в ответ:

— А тебе вообще дозволено быть здесь?

— В школе?

— В девчачьем туалете.

О…

— Наверное, — сказала Поппи туфлям. — Мои родители рассказали мистеру Менендесу еще в начале первого класса. Он сказал, что дозволено.

— Ты рассказала мистеру Менендесу, но не мне?!

— Не я, — жалко выговорила Поппи. — Родители.

— Может, теперь не дозволено.

— Ничего не изменилось.

— Все изменилось, — возразила Агги. Но не злобно. Печально.

— Почему?! — не просто печально. Душераздирающе.