– Да уж… Странно, – протянула Мэй.

– Нэнси совершенно не хотела меня ни в чем обвинить – она не мать. Похоже было, она всерьез говорит. Теперь я вообще ничего не понимаю.

Мэй задумалась. Только вот чем она так довольна? И Аманда поспешно добавила:

– Но это совсем не значит, что мы не хотим выиграть, даже не думай. Я же вижу, ты что-то задумала.

– Просто… если она не хочет… а что, если… – Мэй опять замолчала, постукивая носком туфли по деревянному настилу веранды и внимательно изучая пол. Аманда выжидала. Кажется, прошел чуть ли не час, прежде чем Мэй наконец подняла на сестру сияющие глаза.

– Если она действительно так думает, может быть, нам удастся совершить нечто грандиозное. Кажется, судьба посылает нам шанс. Все сейчас счастливы, что не было никакой вражды между Мими и Фрэнни. Все сейчас думают, что делать с долгом. Но главное, мы равны и выиграть может любой. Я надеюсь, «Мими» выиграет, ты надеешься, «Фрэнни» выиграет, но всем понятно, что и у вас, и у нас есть много хорошего. Правильно? – Мэй схватила Аманду за руки, чуть не пританцовывая от радости.

– Правильно. – Аманда страшно проголодалась. Был бы у нее сейчас под рукой кусок материнского пирога, она бы его мигом проглотила. Может, тогда что-нибудь в ее голове бы и прояснилось. Но пока все, о чем говорит Мэй, для нее загадка. – Не вижу, чем это нам поможет?

– Увидишь, – сказала Мэй, направилась в «Мими» и сразу вернулась. Снова схватила сестру за руку и, сияя, потащила за собой. Обе знали, как непросто Аманде даже только пройти через «Мими». Но между ними и так уже было сегодня много сказано.

– Давай сделаем так: сначала ты покажешь всем рецепт, – сказала Мэй. – А с остальным разберемся потом. Уверена, у нас все получится. Согласна?

Аманда положила руку сестре на плечо. В детстве у них была игра: обнявшись, плечом к плечу проходят в дверь и обязательно застревают в проходе. Кто первой в дверь протиснется, та и выиграла. На сей раз Аманда проскользнула в дверь первой. Выходит, детская игра для них обеих до сих пор имеет смысл. И каждой хочется быть первой.

– Я все еще не понимаю, что у тебя на уме, – бросила Аманда через плечо. – Но раз ты говоришь, что получится – значит, действительно получится.

Пройдя через кухню к задней двери, они вместе вышли на веранду. Мэй притормозила и махнула рукой в сторону дома Барбары.

– Ты этим тоже страдаешь?

– Чем?

– Тем, что ничего не выбрасываешь. Помнишь, ты говорила, что я всю жизнь отсюда бегу. Ты, конечно, со злости мне это тогда сказала. Но, как это ни печально, – Мэй потерла переносицу, – это чистая правда: что бы я ни делала, все только чтобы не стать такой, как она. Не помогает – я все равно такая же. Только проявляется это в другом. А ты, интересно, в себе мать узнаешь?