Бамс!

Перун поднялся на ноги. Ухватился за копьё и вырвал его из моей груди.

— Давай, кошак драный! — рявкнул явно довольный бог. — Перекидывайся, живо!

Как будто огромная ладонь подняла меня с земли. В голове звонко лопнул гигантский стеклянный пузырь.

Я упал на все четыре лапы и ошалело замотал башкой. Потом, не обращая внимания на бога, поплёлся к крыльцу. Унюхал возле ступеньки пожелтевший подорожник и стал жевать его, жадно урча. Проглотил горькую кашицу и без сил упал в траву возле садовой дорожки.

— Немой!

Глашка слетела по ступенькам, подхватила меня на руки и потащила в дом.

Куда ты, Глаш?! Надорвёшься!

Мой хвост волочился по ступенькам. Я ещё успел услышать, как Божен просит Перуна вылечить Шатилу. И недовольный баритон бога:

— Вы что, блядь? Санитарку себе нашли? У меня ни сисек, ни диплома! Вызови того колдуна, который тебя лечил.

Это было несправедливо. Я хотел обидеться за Шатилу, но не смог. Меня вырубило.

Я очнулся от того, что меня нежно чесали за ухом. Тёплая Глашкина рука легко скользила по шерсти. По моей спине бежали приятные мурашки. Глашка гладила меня и тихонько напевала:

— Котя, серенький коток,

Повернись-ка на бочок.

Подберу тебяв лесу,

Тебе мышку принесу.