Я вижу в толпе Мирославских и Горчакова. Последний пристально смотрит на меня, и я едва заметно качаю головой. Тот непонимающе хмурится, и в этот момент Светозар решает сделать свой ход.
Идиот…
- Великий князь! – когда Благовещенский заканчивает что-то втолковывать Алтуфьеву, его окликает Андрей Рудаков, ещё один из заговорщиков. Он сидит на противоположной от нас стороне, и потому Абаддон вынужден развернуться.
- Да?
- Расскажите всем, что вы собираетесь делать с ситуацией в Анклаве? Мы, дворянство, несём огромные убытки, и…
В самом начале реплики мятежника Благовещенский встал к нам спиной, и Медведев, наклонившись ко мне, шепнул:
- Начинаем.
А дальше началась полная жесть.
Удар несколькими «Каменными валами», которые призывают мятежники с нашей стороны, сминает сразу полтора десятка человек. Несмотря на защиту, которую никто снимать не собирался даже на этом заседании, люди ломаются как сухие ветки. А волны, состоящие из огромных вращающихся булыжников, будто не замечают преграды – и устремляются к Великому князю.
И разбиваются о синеватый купол, который мгновенно появляется вокруг него и его охраны. Благовещенский стремительно разворачивается, успевая заметить, кто именно нанёс удар, и с искажённым от гнева лицом бьёт в ответ.
Лезвия, соткавшиеся из полосок света, тут же пробивают несколько человек вокруг меня, заставляя их захлебнуться кровью. Я успеваю броситься в проём между скамьями, как и Медведев, и над нашими головами проносятся десятки заклинаний – самых разных.
Вокруг становится невообразимо шумно. Выстрелы, гудение магии, крики, взрывы, треск откалываемых от амфитеатра камней.
Мятежников оказалось много. Очень много. В такой суматохе нельзя было сказать наверняка, но на вскидку – человек сто пятьдесят, не меньше.
И в первые мгновения боя они разом ударили по Благовещенскому. Огнём, молниями, воздухом, льдом, водой, камнями и землёй, какими-то жгутами света, призванными существами и оружием. Особо ретивые (или безголовые, это как посмотреть) ринулись в рукопашную.
Таких оказалось человек десять – и они оказались размазаны в фарш одним-единственным ударом Великого князя.
- Предательство! – рявкнул он, когда кровавая пыль перед ним рассеялась, - Предательство! На колени, паскуды, и я пощажу вас!
В этот момент я увидел, как вставший на колени Медведев взял вапорайзер, сделал пару глубоких вдохов, и его глаза заволокла тьма.
«