Закрыв окна, я вышел из квартиры.

- Нашли что-нибудь? – спросил констебль, провожавший меня до крыльца.

- Нет, увы.

От дома убитого я поехал в морг. Уже знакомый сторож кивнул мне, узнав.

- Доктор готовится к вскрытию, - предупредил он.

Когда я вошёл, Вернер раскладывал инструменты возле стола, на котором лежало тело Кларка, напоминавшее груду искромсанного мяса. Простыня не укрывала его, так что работа убийцы видна была во всей ужасающей красе.

Кнут и эспадрон содрали с костей адъютанта целые куски плоти, некоторые из которых лежали тут же, помещённые в стеклянные ванночки. Они напоминали отбивные, дожидающиеся, пока повар отправит их на плиту. Другие же, свисая, держались на тонких лоскутах кожи. В открытых ранах виднелись позвонки, рёбра, кости таза и плечевые суставы. На многих их них остались глубокие зарубки, а некоторые были даже раздроблены или перебиты.

- А, господин Блаунт, - кивнул Вернер, обернувшись. – Милости прошу. Хотите осмотреть тело Кларка?

- Скорее, его одежду.

- Да пожалуйста. Вон она.

Я направился к столу, на котором стояла коробка с покрытой кровью одеждой Кларка, но не удержался: притормозил, чтобы осмотреть рот и глаза адъютанта. Как я и ожидал, они были иссушены и черны. На запястьях и лодыжках отсутствовали следы верёвки. Жертва не сопротивлялась, когда её полосовали кнутом и рубили эспадроном.

Я перешёл к столу с одеждой. Быстро обшарив её, я вытащил из кармана обрывок бумажки с криво начертанной единицей. Час ночи! Похоже, кто-то просто вручил этот листок адъютанту - может, под благовидным предлогом. Тот даже мог знать своего будущего убийцу.

Записка в моей руке вдруг затрепетала и засветилась белым. Послышался тихий электрический треск. Пальцы закололо, и первым порывом было бросить листок, но я удержался. Свободной рукой вытащил из кармана мелок, сразу почувствовав, что тот «проснулся». Несомненно, между ним и посланием имелась связь. Словно в подтверждение этому, от мелка к обрывку бумаги потянулись тонкие белые нити. В воздухе запахло озоном.

Вероятно, рисунки, начертанные в гроте и в квартире Кларка, каким-то образом притягивали жертв через полученную записку или предмет.

- Ого! – воскликнул Вернер. – Что это такое?!

Он подошёл и заинтересованно глянул на мелок и бумажку.

Сияние было недолгим: уже через четверть минуты оно стало бледнеть, тонкие молнии, соединявшие листок и мел, растаяли. Запах свежести, впрочем, сохранился.

- Улики, - ответил я.

- Объясните!

- Не сейчас, доктор. Извините.