«Процесс обучения становится, во-первых, уникальной траекторией движения в сложном пространстве возможностей (т. е. уникальным движением индивида через различные дружественные пространства во времени), а, во-вторых, целым социальным событием, в котором отдельные фрагменты траектории разделяются с другими участниками (нередко сильно отличающимися друг от друга или принадлежащими к совершенно разным культурным пространствам) в течение некоторого времени. Молодым людям, имеющим подобный опыт, обыденная школьная реальность может показаться совершенно безрадостной. Они могут счесть, что в ней не хватает воображения, наполняющего творческой энергией их внешкольную жизнь. В конце концов это может вылиться в отвращение к школе». [19]
«Процесс обучения становится, во-первых, уникальной траекторией движения в сложном пространстве возможностей (т. е. уникальным движением индивида через различные дружественные пространства во времени), а, во-вторых, целым социальным событием, в котором отдельные фрагменты траектории разделяются с другими участниками (нередко сильно отличающимися друг от друга или принадлежащими к совершенно разным культурным пространствам) в течение некоторого времени. Молодым людям, имеющим подобный опыт, обыденная школьная реальность может показаться совершенно безрадостной. Они могут счесть, что в ней не хватает воображения, наполняющего творческой энергией их внешкольную жизнь. В конце концов это может вылиться в отвращение к школе». [19]
Джи имеет в виду систему поддержки, которая выстраивается вокруг отдельного субъекта знания; Пьер Леви, в свою очередь, говорит о конкретных инвестициях, благодаря которым отдельный субъект участвует в формировании коллективного знания. Оба исследователя описывают разные аспекты одного и того же опыта: существования в мире, в котором знание является общественным достоянием и где постоянно осуществляется критическая работа.
Нет ничего удивительного, что некто, опубликовавший в Сети свой первый рассказ и получивший на его счет десятки отзывов и комментариев, испытывает разочарование в школьной жизни, где его работу оценивает только учитель, да и этот отклик страдает однобокостью. По признанию некоторых юных писателей, они тайком приносят черновики своих сочинений в школу и под видом выполнения заданий в рабочих тетрадях редактируют их в ходе занятий. Другие обсуждают сюжет и характеристики персонажей с одноклассниками в ходе обеденного перерыва или используют компьютеры для работы над своими сочинениями, если работники библиотеки разрешают это делать. Они с нетерпением ждут звонка с уроков, чтобы вернуться к своим рассказам.